На новом месте его неуживчивость ещё усилилась, чему мы имеем документальное подтверждение в синодском расследовании обстоятельств смерти некоего осьмидесятипятилетнего игумена Трифона. То ли тот высказал на экзамене еретические мысли, то ли что, но старика запороли «цепками» (плетью с крючками) якобы по приказу Арсения. Синод, однако, виновным увещевателя не признал, только посоветовал «пытать впредь бережнее». Что поделаешь — такие нравы. Примерно в те же годы посереди стольного града Санктпитербурха по указу императрицы Анны Иоанновны сожгли живьём двух человечков: отставного капитана Возницына, признанного сумасшедшим, но всё-таки осуждённого за отступничество от православия, и какого-то Бороха, или Боруха, за то, что соблазнил первого перейти, обрезавшись, в «жидовскую веру». Кстати, Арсений Мацеевич был тогда назначен «увещевать» Возницына, дабы вернуть к истинной религии, но, судя по всему, не преуспел.
Тем не менее года через три после этого, уже при Анне Леопольдовне, Арсения поставили митрополитом Тобольским, а ещё через год, при Елизавете — Ростовским и Ярославским. Ростовская кафедра — вообще-то, третья по старшинству среди епископских кафедр Русской православной церкви. Митрополит Арсений был введён в состав Синода. Пик карьеры.
Правда, жалобы и доносы на него в это время прямо льются потоком. Тогда доносы любили писать и читать. Впрочем, сей род письменности во все времена пользуется успехом. Жалобщики на митрополита: беглый солдат-алкоголик, отставной прапорщик, подьячий епархиальной канцелярии, мещанин городишки Романова, помещик по фамилии Терпигорев, какой-то полковник Миклашевский, губернатор генерал Шипов — полный спектр чинов и званий Российской империи. Содержание жалобных грамот самое разное, но все сливаются в едином вопле: избавьте нас от этого опасного гордеца и зверя со скверным характером.
Надо сказать, митрополит Арсений и сам умел подлить масла в огонь. (Последняя фраза звучит зловеще для человека, побывавшего в Пустозерске). Ну, например, он взял и отлучил от церкви помещика Лыткина со всею его семьёю и слугами. Правда, дело в том, что люди Лыткина по указанию барина ограбили церковные земли и убили священника. Так что даже Синод оставил в силе наложенное митрополитом прещение. Но всё-таки жёсткое решение со стороны владыки. И другого помещика, того, с говорящей фамилией Терпигорев, которого вина была поменьше (без смертоубийства), — тоже отлучил. Тут уж дело дошло до императрицы. Пошла переписка: запросы, объяснения, жалобы, указания… Чем дело кончилось — неизвестно. По этому поводу в одном из посланий в Синод владыка Арсений сформулировал: «Не мню, дабы таковой грех обретался, который бы на гражданском суде, и наипаче христианском, был бы виной, наказания достойной, на духовном же суде не требовал бы покаяния и судим бы был, яко суду Божию неповинен»
