Отчего пристальный взгляд в глаза другого человека подчас может значить так много?! Сам не знаю, что вызывает во мне выброс адреналина, разливающийся по венам радостной щекоткой в области живота… Я не девушка, но, кажется, те пресловутые бабочки в животе, о которых я так часто слышал от них, действительно существуют — никогда не верил им прежде.
Губы незнакомки слегка подрагивают в подобии улыбки, которая не затрагивает ни этих ее почти бескровных губ, ни тем более печально-отрешенных глаз, взгляд которых скользит прочь прежде, чем я успеваю отреагировать на него ответной улыбкой.
Не могу сказать определенно, были ли это карие глаза или, может, голубые, был ли это случайный взгляд или ответ на мое недавнее разглядывание, только все это вдруг перестает иметь значение… Лишь одно мгновенно понимаю об этих глазах: я хочу увидеть их снова! С остервенелым рвением маньяка впериваюсь взглядом в бампер автомобиля незнакомки, который, почти достигнув светофора, готов унестись в неизвестном направлении, оставив меня с этим безумным, неведомо откуда взявшимся чувством сиротливого одиночества.
Когда же я наконец миную злополучный перекресток, серебристый «форд-галакси» маячит далеко впереди, явно превышая допустимую в городе скорость, и я пугаюсь, что вскоре и вовсе потеряю его из вида. Тут же прибавляю скорость, почти предвкушая момент встречи с преследуемым автомобилем, и в тот самый момент серебристый «форд-галакси», даже не включив предупредительно фары, выскакивает в левую скоростную полосу прямо пред быстро приближающейся вишневой «тайотой»… Та бешено верещит, пытаясь избежать неминуемого столкновения, а потом влетает в «форд» с такой скоростью, что обе машины, несколько раз крутанувшись вокруг собственной оси, наконец замирают в крошеве из стекла и металла, как два танцора посреди танцевального пируэта.
Я, ставший невольным свидетелем этого смертельного «танца», с ужасом смотрю на обе обездвиженные машины… На меня находит некое онемение, паралич, если хотите, так что я даже не могу заставить себя выйти из своего авто, хотя и остановился, подобно многим другим у обочины, так как проехать мимо было бы просто немыслимо.
Почему-то вспоминается опрокинутый на спину зеленый майский жук, виденный мной однажды на дорожке в саду: он лежал там, словно драгоценный изумрудный камешек, и беспомощно шевелил лапками — казалось, стоит наступить на него ботинком, и все его мучения закончатся. Я тогда перевернул его палкой и смотрел, как он улетает, посверкивая своей хитиновой спинкой… Неуместное воспоминание. Встряхиваю головой, отгоняя наваждение…
