Все это не радует… Я не люблю конфликты и бегу от них всевозможными способами. И теперь в сотый раз продолжаю недоумевать, почему не бежал и на этот раз; все это как-то неправильно, неразумно, глупо, даже безумно, только некая сила, управлять которой я неподвластен, удерживает меня в этом полупустом больничном коридоре, на этом пластиковом неудобном стуле рядом с палатой незнакомой мне женщины, муж которой хочет лишить ее нерожденного ребенка, и мне, Марку, это небезразлично.
Постукивание чьей-то подошвы по полу отвлекает меня от созерцательности, и я поднимаю глаза в тот самый момент, когда тонкая фигурка Мелиссы Вебер останавливается передо мной.
— Привет, — обращается она ко мне, пихая руки в карманы узких джинсов. — Как тебе недавний концерт, понравился? — и сама же и отвечает: — Это было ужасно. Никогда ему не прощу…
Глаза у нее все еще покрасневшие и слегка припухшие после пролитых слез, но она мужественно пытается улыбаться, маскируя тем самым, затаившуюся в глубине боль.
— С отцами всегда непросто, — отзываюсь с невеселой улыбкой и пожимаю плечами. — Им всегда кажется, что они предвидят лучшее для нас… С этим нужно просто смириться! — мои слова удивляют девочку, и я испытываю тайное удовлетворение при виде ее слегка вскинутых бровок.
Она же согласно кивает, как бы признавая за этим непреложную истину, а потом осторожно присаживается рядом, сложив руки на коленях.
— Он там? — указывает головой в сторону палаты своей матери.
— Да, последние минут двадцать, едва ушли медсестры, и доктор убедился, что с твоей мамой все в должном порядке.
— Не хочу его видеть, — продолжает Мелисса со вздохом. — Знаю, что веду себя, как ребенок… Но иногда он просто невыносимый…! — она сглатывает рвущееся наружу ругательство, словно мерзкого слизняка.
— Только иногда? — подзадориваю ее. — Тогда ты счастливее меня: мой отец невыносим все свое время. И я даже не преувеличиваю…
Девочка пристально глядит на меня — пытается понять, насколько серьезны мои слова, и я пожимаю плечами в извиняющемся жесте, мол, хочешь верь, хочешь нет, но это моя реальность.
— Извини, но ты кажешься достаточно взрослым для того, кто должен во всем слушаться своего отца…
Она права — так и есть, вот только я не бунтарь по натуре, а потому, должно быть, и позволяю ему управлять собой. Говорю просто:
— Подчас легче уступать, чем усугублять конфликт…
Мелисса пожимает плечами.
— Это не про меня! — взмахивает рукой. — Я всегда готова к конфликту…
