— Лечите свою руку, юноша, у вас должен быть потенциал!
Сука! Ну да ладно, под внимательными взглядами комиссии я осмотрел опухший большой палец, который профессионально вывихнула целительница. Да, раньше бы я только плакал и возмущался, а сейчас думал, как бы его вправить обратно.
В конце концов, я унял боль с помощью магического ядра, а потом частично впал в прострацию, после чего также резко дёрнул палец, вправив обратно на место. Палец заныл, но боль удалось заглушить, направив магическую энергию на его заживление.
Спустя пять минут я поднял руку, сжатую в кулак, к целительнице, стоящей рядом. Отдаю ей должное, она не дрогнула, не зная, что у меня на уме.
— Прошу вас, донья, дать мне свою руку.
На этот раз целительница задумалась, но, встряхнув головой, протянула кисть тыльной стороной ко мне. Разжав кулак, и осторожно взяв протянутую руку, я перенаправил поток своей энергии в неё.
Ощутимо вздрогнув от полученной магической энергии, она резко вырвала кисть, сказав.
— Мой экзамен сдан, и ваш тоже! — и она посмотрела на экзекутора, — у мальчика сильное ядро, и он знает азы целительства, даже очень хорошо знает!
И она направилась на своё место, опустилась на стул и застыла, задрав нос и ни на кого не глядя.
— Кто следующий хочет провести свой экзамен?
— Позвольте мне? — произнес моряк, — я готов провести это не менее эффективно, чем уважаемая целительница.
— Конечно, Андрес, — приступайте.
— Идальго, вы умеете читать морские карты?
— Вы имеете в виду портуланы. Да, я умею, в том числе и магические. Моим отцом был Хосе Мигель Гарсия-Санчес, по прозвищу Портулан, он и другие моряки научили меня этому. Кроме этого, меня обучали и монахи, в монастыре святого Августина, что находится в Гаване. Могу без ложной скромности сказать, что мне передалось по наследству это умение, — гордо и с вызовом закончил я.
— Хорошо, тогда вот вам портулан, посмотрите на него и расскажите, что вы видите?
И, взяв карту, лежащую перед ним, он передал её мне. Раскрыв портулан, я поразился его точности и масштабу. Это была лучшая карта из всех, которые я видел. На ней подробнейшим образом было нарисовано Балеарское и Тирренское моря, а также Средиземное и Эгейское, со всеми островами, отмелями и береговой линией. Я издал нечленораздельный возглас восхищения и стал перечислять все, что увидел.
— Достаточно, — прервал меня моряк и протянул руку за картой, тут же ее свернув и спрятав.
— Остались мы с вами, уважаемая донья, — обратился ректор к Мариз де Брийон.
