— Охо-хо-хо-хо-хо, — только и произнёс моряк, закатив глаза вверх в деланном смущении.
— Уважаемые доны и доньи, мы собрались здесь не для того, чтобы вступать друг с другом в конфликты, а чтобы решить, взять или не взять этого юношу, — урезонил собравшихся ректор.
— А что значит, взять или не взять, — спросил инквизитор, — у него разве есть рекомендательное письмо?
— Да, есть. От отца Себастьяна, настоятеля монастыря Победы, что находится в предместьях Кадиса.
— Аааа, старый еретик!
— Перестаньте, я в курсе того, что у вас с ним произошёл конфликт несколько лет назад, но это не даёт вам повода оскорблять этого человека в моих глазах, а также сомневаться в его рекомендациях.
— А могу я прочитать его рекомендательное письмо?
— Можете, но позже, я отдам его всей комиссии, в присутствии юноши, когда мы соберемся его экзаменовать.
— Я думаю, и меня поддержат большинство членов комиссии, что «таким» не место в нашей академии, среди отпрысков самых благородных семейств Испании, и не только.
— Поддерживаю, — произнесла целительница. Остальные промолчали.
Ариас де Кардона выпрямился во весь рост и, цедя сквозь зубы каждое слово, произнес.
— В эту академию принимают не только по степени родства с самыми благородными семействами, титулам и происхождению, хотя это тоже имеет огромное значение, но и по способности учиться и научиться. То, что вы предлагаете, абсолютно невозможно. Но каждый из вас вправе провести тест, который вы считаете нужным. У вас есть время, чтобы подготовиться. Прошу разместиться на своих местах, уважаемые доны и уважаемые доньи.
После чего ректор замолчал и уселся на место, сцепив руки и уложив на них свой твёрдо очерченный подбородок.
* * *
— Приступаем к следующему этапу экзамена. Эстель, прошу вас.
Элегантная целительница вышла из-за стола и подошла ко мне. Она была немного ниже меня ростом и, оказавшись напротив неё, я выжидающе смотрел, не зная, что она будет делать дальше.
— Вашу руку, идальго!
Я опешил и послушно протянул руку. Взяв мою ладонь, она заглянула с улыбкой мне в глаза и вдруг сделала неуловимое движенье кистью. В тот же миг меня пронзила резкая боль. Удивление, изумление, негодование поразило меня. Такой подлости я не ожидал. Моё магическое ядро вздрогнуло, стремясь нанести ответный вред этой женщине.
Но бить её нельзя было, так же, как и оскорбить любым другим образом. Она была женщиной, и выше меня по своему дворянскому происхождению. Выждав небольшую паузу, она произнесла.
