Обратимся к публикации А. Ю. Якубовского 1950 года. Имеют ли размышления востоковеда над рассказом Ибн Халдуна хоть какое-либо отношение к историческим реалиям Золотой Орды? Вопрос неуместен, поскольку у автора особая задача, мало связанная с событиями XIII века. А. Ю. Якубовский вершит суд над расчетливым политиком Берке на фоне поразительных декораций. Согласно новой директиве, всю недвижимость в Золотой Орде захватили мусульмане, а кочевая орда исчезла за ненадобностью.
«Несколько подробностей в рассказах мусульманских авторов об обращении Берке-хана в ислам характеризуют его как расчетливого политика. Мусульманское духовенство, держа в своих руках не только религиозный авторитет, но и огромные богатства, состоящие в доходах как 9 поместий, так и с недвижимого имущества в городах, стремилось захватить в свои руки побольше власти, для чего старалось всеми способами подчеркнуть свое превосходство в некоторых случаях над светской властью. Особенно это проявлялось в отношении к новообращенным. Арабские историки, как Ибн Халдун, ал-Айни и другие, рассказывают, что известный бухарский шейх ал-Бархази, который обратил Берке-хана в мусульманство, заставил его, приехавшего специально для свидания с шейхом, простоять у ворот своей ханаки три дня, прежде чем принял его. Могущественный правитель (тогда еще, правда, влиятельный царевич), каким был Берке-хан, сумел подавить в себе чувство униженного ханского достоинства и этим подчеркнуть перед всем мусульманским миром свой пиетет и преклонение перед авторитетом ислама. Если этот рассказ верен, — а у нас нет оснований ему не доверять, — то он подчеркивает, что Берке-хан был настолько умен и дальновиден, что был способен подавить в себе из политического расчета личное и ханское самолюбие, а ведь не надо забывать, что в это время Золотая Орда была фактически распорядителем всей политической жизни в областях между Амударьей и Сырдарьей, да и дальше. Судя по русским летописям, Берке-хан был суровым правителем, требовавшим беспрекословного себе повиновения»[235].
А. Ю. Якубовскому удалось разоблачить суть благочестивой новеллы и вывести на суд истории расчетливого политика Берке. Что мог поделать монгольский царевич перед лицом могущественного духовенства, — разве что продемонстрировать свою суровость русским князьям.
По мнению же Г. Г. Галиахметовой в рассказе о том, как Берке принял ислам от Шамс ад-дина ал-Бахарзи, заключены глубокие смыслы, причем настолько глубокие, что озаботиться критикой источника не представляется возможным. Средневековый фантом породил достойное продолжение. По очевидной причине я не берусь комментировать аналитику, приведенную ниже.
