На последней моей фразе мистер Уиллоби не выдержал и прыснул.
— Именно, что плавно. Но мысль неплохая. Заодно побуду напоследок с дорогой кузиной. Хотя так странно слышать слова Эбигэйл, произнесенные вашим голосом, мисс Уоррингтон.
Я передернула плечами.
— Главное, не воспринимайте слова мисс Оуэн всерьез и не переносите их на меня. Обычно наши мнения не совпадают. Полностью не совпадают.
Мистер Уиллоби весело сверкнул зелеными глазами и заявил:
— Постараюсь последовать вашему совету, дорогая мисс Уоррингтон.
По спальням мы разошлись достаточно поздно, чтобы не вызвать вопросов прислуги и достаточно рано, чтобы у его милости не осталось ни единого шанса встретиться с племянницей перед отходом ко сну. Но я все равно еще долго вздрагивала от каждого шороха.
Сон никак не шел, стоило только представить, что именно завтра придется делать, хотелось выть от отчаяния. Обмануть самого лорда Дарроу… Уму непостижимо, куда я влезла. И ладно бы только обмануть… Что станется со мною, когда он все поймет?
Нет, он, конечно же, джентльмен… Но всему есть предел, в особенности терпению его милости. А ведь он поистине жуткий человек, просто мне не доводилось прежде сталкиваться с этой стороной личности лорда.
Не выдержав, я встала с постели, опустилась на колени перед распятием и вознесла самую пламенную и искреннюю молитву, какую только доводилось произносить в своей жизни.
В итоге поспать удалось не более пяти часов, и новый день начался для меня с невыносимой головной боли. Но, по крайней мере, я хотя бы демонстрировала именно то выражение лица, которое обычно появлялось у мисс Оуэн, когда приходилось делать то, чего она совершенно точно делать не желала.
Беспросветное страдание.
Учитывая, что отправиться мне вместо подруги предстояло к далеко не самым любимым ее родственникам, то гримаса вышла удивительно подходящая.
Стоило только мне открыть глаза, как в комнату впорхнула до тошноты жизнерадостная горничная с кувшином теплой воды и принялась щебетать обо все на свете, а заодно о том, насколько сильно она любит свою молодую хозяйку.
Голова от шума заболела еще сильней, и в девушку тут же захотелось запустить тем самым жестяным тазом, в который она вылила воду для умывания. А следом отправить еще и кувшин, чтобы у горничной не возникло идеи вернуться.
Только — вот беда! — именно так мисс Оуэн не повела бы себя никогда, поэтому пришлось вымученно улыбаться и терпеть. Матушка всегда говорила, что терпение — добродетель, которой должна обладать каждая благонравная девица…
