— Сколько угодно таких.
— Достаточно одного. Поеду с ним в Новороссийск. Вырвем все девяносто тонн!
…Почтовый поезд Москва — Новороссийск увозил меня и ударника-комсомольца Ваню Ельникова к Черному морю. Мы лежали на верхних полках переполненного бесплацкартного вагона. За окнами пробегали уже почерневшие, ожидающие человека поля, выскакивали и тут же исчезали свежепобеленные станционные домики.
Ваня — малорослый, с бойким загорелым лицом, с носом-пуговкой и голубыми развеселыми глазами — оказался на редкость любознательным, разговорчивым. Не переставая, забрасывал меня вопросами. Вот скажи ему, да и только: «Челкаш всамделишный или его Горький выдумал?»; «Правда, что в двадцатом году нарком продовольствия Цюрупа упал в обморок от голода?» И так без умолку — с утра до вечера.
Новороссийск встретил нас дождем. Небо было низкое, коричневое — то ли от набежавших туч, то ли от густого дыма цементных заводов, Мы пришли на Первый цементный. Над аркой ворот — полотнище: «Пятилетку — в четыре года!» Получили пропуск.
— Вверх дном подымем завод, а свое возьмем! — с задором говорил Ваня по дороге в завком.
Предъявили командировочные удостоверения и письмо Подклетнова председателю завкома. Плотный, круглый, как хорошо накатанный снежный ком, он с головы до ног был усыпан серовато-голубой цементной пылью. Прочитал наши бумаги и, ничего не сказав, позвонил директору.
— Але!.. Птицы прилетели с Подгорного!.. Телеграмму-то получили, но им не телеграмма нужна, а цемент… Девяносто тонн… Понятно!
Председатель покрутил телефонной ручкой отбой. Еще раз прочитал письмо Подклетнова надвинул кепку-блин на нос.
— Нету цемента. Хоть с меня соскребайте!.. Тут не такие толкачи заявлялись, за горло брали. И все равно — нету. План — и точка!
У меня так и замерло сердце. Неужели зря приехали? Нет, сдаваться нельзя!
— А если, товарищ председатель, сверх плана? — спросил я. — Для своего же младшего брата, что еще во чреве индустрии?.. В порядке социалистической помощи? А?..
— Гм!.. «Во чреве индустрии» — скажет же!.. Где остановились, ребятки?.. Под небом?.. Оно дождливое, промокнете!.. Дадим направление в общежитие, талоны в столовую… Так говоришь — «во чреве индустрии»? Ха-ха!.. Тут ведь… черт его знает!.. Что с вами делать?.. «Во чреве индустрии»?.. Одну печь нынче на футеровку становим.
— А пусть обождут! — попросил Ваня.
— Гм! «Обождут»!.. Какой умный нашелся!.. За «обождут» больно бьют!
Предзавкома на секунду задумался.
