— Ну, мы нашли одного, и вполне вероятно, что есть и другие, — посмотрев на рентгеновский снимок Литтлфилда, мрачно сказал Ларкин. — Что будем делать дальше?
— Может, обратимся в полицию? — предложила мисс Джонсон.
— Зачем? Насколько нам известно, Литтлфилд не совершал никаких преступлений. Второй желудок и отсутствие желчного пузыря законом не запрещено.
— Мы больше ничего не сможем сделать, — логично подметила мисс Джонсон. — А полиция, возможно, что-нибудь придумает.
— Ага, придумает задержать нас за незаконное вмешательство в чужую жизнь, — ответил доктор. — Нам нужно выяснить, чем занимаются Литтлфилд, Джеймс и другие им подобные. Откуда они появились, и что им тут надо? И какова функция второго, брюшного мозга?
— Если бы доктор Вернер не прооперировал Джеймса, мы смогли бы посмотреть сами.
— Если бы он этого не сделал, Джеймс не задержался бы тут. В любом случае, надо еще раз попробовать поговорить с ним. Возможно, если мы начнем задавать ему различные вопросы, то, вероятно, заденем знакомую струну и что-нибудь узнаем.
Пациент уже собирался встал с кровати. Вообще, он был готов выписаться из больницы. Ларкин понимал, что нужно действовать быстро, и с облегчением узнал, что Вернера не было рядом, чтобы вмешаться.
— Вы помните, как вас звали во сне, мистер Джеймс? — небрежно начал Ларкин.
— Питер. Питер Джеймс.
— Это не то. Я хочу знать, как вас звали на родной планете.
— Разве я сказал, что прибыл с другой планеты? — с растерянным видом спросил Джеймс.
— Да, вы говорили, что вам такое снилось, не так ли?
— Я плохо помню… мне дали какие-то указания…
— Вот-вот, вы начинаете вспоминать! Каковы были эти указания?
— Кажется, память возвращается ко мне. — Джеймс холодно взглянул на Ларкина. — Основным правилом было… ни при каких обстоятельствах про них не рассказывать.
Ларкин засмеялся так, словно они уютно делились секретами.
— Нельзя же воспринимать сон так серьезно. Что еще вы помните?
— Я не должен об этом говорить.
— Скольких еще послали сюда вместе с вами?
— Я не должен об этом говорить.
Ларкин вспотел.
— Вы не перестанете видеть эти сны, пока не поймете, что это всего лишь сны. Такова терапевтическая мера.
— Нет, вы не сможете меня обдурить. Это не сны. Теперь я вспомнил… — Джеймс резко замолчал.
Ларкин и мисс Джонсон переглянулись. К пациенту начала возвращаться память, частично потому, что они расшевелили ее. Это значило, что множество странных способностей, связанных с его необычными нервной и анатомической системами, тоже могли вернуться. Если так и случилось, а, с учетом того, что Джеймс подозревал, зачем врачи расспрашивают его, еще до того, как те получили хоть какую-нибудь полезную информацию, это могло плохо закончиться, как для Ларкина и Джонсон, так и для всего человечества.
