Приключения в Гран-Чако | страница 32

— Не слушайте его! — поддержал их Хоакин. — Он несет чепуху.

Митапиру гневно посмотрел на метиса и затем гордо произнес:

— Митапиру делает то, что находит нужным. И он не хочет, чтобы ему кто-либо помогал. Завтра утром он один отправится в лес.

С этими словами он повернулся и ушел.

Ночь прошла спокойно. Костер в селенье горел всю ночь, да и в калере огонь тоже поддерживали до утра.

Ягуар не показывался.

Утром Митапиру отправился в лес. Он пошел один. Его верные друзья, юноши ангаиты, которые находились на другом берегу, утром переплыли реку и остались в калере.

— Не хватает только того, чтобы мы раскрасили себе лица и тоже превратились в индейцев, — смеялся Хоакин.

Дон Хосе закричал на него:

— Слушай-ка, парень, ты не можешь относиться и ним так! Ты должен считать за честь, если бы они согласились принять тебя к себе. Ведь ты не индеец и не белый!

Это было страшное оскорбление. Метисы, в том числе и Хоакин, могли снести все, кроме упрека в том, что их мать была краснокожая, а отец белый.

Хоакин затих, но в груди у него вспыхнула ненависть еще к одному человеку — к дону Хосе.

Все смотрели в сторону леса.

В полдень над одним местом в лесу закружилась стая коршунов.

— Там падаль! Коршуны нашли его! — шептали люди. Но едва коршуны спустились вниз и исчезли в ветвях деревьев, как над лесом поднялся столб дыма.

Митапиру давал знать, что ягуар убит.

— Все в порядке, — с облегчением вздохнули на калере.

— Охотник с Митапиру вот-вот должны вернуться, — заявил дон Хосе.

В лагере индейцев воцарилась радость. Ягуар был мертв. Митапиру объявил об этом.

— Мы обещали пойти ему на помощь, — напомнил дон Хосе.

Джованни, до сих пор молчавший, заговорил:

— И вы этому поверили? Он хочет заманить нас туда. Наверное, сам очутился в опасности и хочет, чтобы ему помогли. Я никуда не пойду!

Дон Хосе признал, что Джованни может быть и прав. Много ли стоит жизнь индейца? Поэтому он пожал плечами и не стал заставлять рабочих, чтобы те выполнили свое обещание.

Но время шло, а Митапиру все не возвращался.

— Что я говорил? Он обманул нас! — выкрикнул Джованни.

Но дона Хосе мучили сомнения.

Что ты говоришь, Долорес? — переспросил он жену. Мы должны были бы отправиться в лес за индейцем?

Жена его была более решительной, чем он сам.

— Речь идет не только об индейце, Хосе. Речь идет об охотнике. Вспомни, сколько он сделал нам хорошего и сколько раз помогал. Этот юноша-индеец отважился отправиться к нему и я удивляюсь, что среди наших людей не находятся несколько человек, которые вместе пошли бы к ним. Тот индеец сказал правду: Джакомо всех вас пристыдил. Эх вы, герои!