Этот чашеобразный клочок земли был перевалочным торговым пунктом для многих могущественных держав. В северном направлении по долине Кара-Су можно было подняться в Мараш и страну хеттов; на востоке, всего в 40 милях, лежал город Алеппо, оттуда путь вел по Евфрату в Вавилон, а переправившись через великую реку у Каркемиша, можно было попасть в Ниневию и Ашшур или, в северо-восточном направлении, к оз. Ван и земле первых мастеров железного дела. В южном от равнины направлении караванные пути вели через Сирию мимо Хамы и Хомса в Дамаск или через Палестину в Египет. Последним, но не менее важным, был морской путь. Удобная дорога по долине Оронта шла через горы к Средиземноморскому побережью, где устье реки образовало одну из немногих гаваней на этом скалистом и негостеприимном берегу, защищенную бухту, удобную для маленьких суденышек древнего мира. Далее к северу менее удобный, но более известный Бейланский проход вел к заливу Александретта, где имелось несколько подходящих мест для стоянки кораблей, и вдобавок еще вдоль моря шла дорога, по которой можно было попасть в широкую и плодородную равнину Киликии.
Столь благодатное место не могло не привлечь поселенцев, и нет ничего удивительного в том, что равнина Амук усеяна холмами. Их около двухсот, и каждый является древним городом, деревней или военной крепостью. Они относятся к различным периодам, но все достаточно ранние; многие из них, как свидетельствуют глиняные черепки, найденные на поверхности холмов, датируются доисторическим временем вплоть до каменного века. В глубокой древности это была густонаселенная область.
Когда холмов слишком много, археологу нелегко решить, какой же из них даст наилучшие свидетельства, если поставлена цель проследить историю равнины Амук и в особенности ее международные торговые связи. Поздние исторические периоды нас не очень интересовали не только потому, что о них достаточно известно, но и потому, что культурный обмен, который повлиял на развитие ближневосточной цивилизации (если таковой и в самом деле имел место), должен был начаться рано. Таким образом, то, что происходило после 1200 г. до н. э., находилось вне сферы наших непосредственных интересов. Поэтому можно было исключить те холмы, которые были связаны с римским и исламским периодами, ибо работа по расчистке их верхнего слоя означала бы излишнюю затрату труда и средств. Так как нас интересовала история культуры, мы отвергли и те из холмов, форма которых более подходила военной крепости, чем гражданскому поселению, но даже и после этого выбор оставался нежелательно широк.
