— Держите крепче его голову, — сказал Мантык.
Обеими руками я уцепился за щетины кабаньей морды, а Мантык запустил кинжал в горло и перерезал его имеете с жилами. Кровь хлынула из раны и окрасила снег. Пока мы возились с кабаном, что продолжалось несколько минут, один за другим подъезжали к нам охотники. Один из них привез на седле поросенка, убитого мною на скаку. Тут только я заметил, что перевязка на руке Мантыка была вся в крови; очевидно, при возне с кабаном он разбередил свою рану. Действительно, когда мы сняли бинт и натерли ее чистым снегом, то оказалось, что рука распухла и самая рана расширилась. Мантык чувствовал усиленную боль. Продолжать охоту было бы безумием, а потому, перевязав рану чистым холстом, мы решили ехать домой. Мне нетерпеливо хотелось знать, что за стрельба была в камыше, когда мы сидели в засаде. Оказалось, что один из охотников, гнавший свиней на нас, наткнулся на свинью, лежавшую на тайне, и убил ее на месте; другой охотник, сосед мой по засаде, увидел выскочившего на него поросенка и промахнулся.
— Что это вы так плохо вчера охотились? Никто ничего не убил, а свиней как было много. Срам!
— Лошади не догоняют, — отвечали охотники, — нашим до вашей далеко!
Привязав кабана и поросенка за морды к хвостам лошадей, мы двинулись к стану; часть охотников повернула за убитыми в камыше двумя свиньями. Таким образом, добыча нашей двухдневной охоты состояла из трех кабанов, трех свиней и одного поросенка.
Было одиннадцать часов дня, когда все собрались около кибитки, у которой оставался пеший казак и наш скарб. Предстояло решить, каким образом доставить нашу добычу в форт? Тащить по земле семь штук привязанными к хвостам лошадей двадцать верст с лишним было бы нелепо, тем более что у нас был один пеший с седельной сбруей. Решили нанять у хозяина двух верблюдов, на что он и согласился за один рубль. Верблюды паслись не близко, и так как мы навряд ли бы успели не только приехать в форт, но даже выехать до вечера, то решили переночевать. К тому же мы устали и проголодались; нужно было отдохнуть. Тотчас же привязали лошадей на выдержку, оружие внесли в кибитку, зарезали барана и опалили, положили его в котел целиком, и огонь запылал…
Задолго до зари мы были уже на ногах. Кончив чай, стали вьючить свиней на верблюдов; на одного из них сел пеший охотник со всей сбруей запоротого коня. Ровно в восемь часов утра мы пустились в путь, а в двенадцать были в форте, сделав за четыре часа около тридцати верст. Кабан, убитый нами с помощью девушки, вытянул без внутренностей одиннадцать пудов двадцать семь фунтов.
