— По русскому обычаю, тебе следовало бы отдать всего кабана, как первой, нанесшей ему рану; но ваша вера не позволяет нам это сделать. Прими эти малые части пищи, как знак нашей большой благодарности.
Девушка зарумянилась, как утренняя заря, смутилась и, видимо не зная, как поступить, посматривала то на отца, то на мать. Отец с улыбкою видимого удовольствия произнес: «Ал!» («Возьми»). Девушка приняла чашку одной рукой, другую положила на грудь и звонким, как колокольчик, голосом сказала: «Кулдук!» («Благодарю»).
— Мантык, каналья, не только охотник, но и джентльмен; такой прыти прежде я за ним не замечал, — заметил мне Осипов, принимаясь за еду.
Началось дружное истребление мяса; ели прямо пальцами, облизывая их по временам. Я пригласил к своей чашке хозяина, и каждый из охотников сделал тоже, пригласив кого-либо из членов семьи, мужчин. Пригласить женщину было бы непростительным нарушением киргизского этикета. Я уже был готов оставить еду или по крайней мере отдохнуть, как хозяин взял в горсть кусок печенки, мяса и сала, поднес к моему рту, который я принужден был открыть, и все втиснул туда, подгоняя пальцами; я чуть не подавился и едва-едва проглотил все минут через десять. От этой любезности нельзя отказаться, не обидев хозяина, так как она служит у киргизов выражением радости хозяина гостям. Разумеется, я тотчас же отплатил ему тем же.
По окончании еды опять явились на сцену таз, кумган с горячей водой и снова началось обмывание рук. После этого подали в нескольких чашках отвар из съеденного барана, который и пили на манер чая, причем чашки переходили из рук в руки. В конце концов хозяин сложил ладони обеих рук, поднял их перед лицом, что сделали тоже остальные киргизы, и прочитал молитву… Затем каждый обеими руками погладил лицо.
Ужин кончился, и мы отправились спать.
…Задолго до рассвета я услыхал говор охотников и треск пылающего костра около кибиток. Это означало, что охотники палили вчерашнего кабана. Я вышел к ним. Был только пятый час; холод градусов в пятнадцать давал- себя чувствовать; на чистом небе не виднелось ни одного облачка.
— Мы решили, не знаем, как вы, — заговорил Мантык, подходя ко мне от места, на котором вчера возились с кабаном, — начать охоту далее, вдоль берега озера; в случае удачи — вернуться домой, в случае же неудачи — перевалить на урочище Акжунь и подвинуться к камышам Арык-Балыка.
— Дельный план. А рука что? Это для меня самое главное.
