— Он спрашивал, как я живу, — ковыряя дверной косяк, говорила Лиза.
Я уже стояла в куртке и кедах, нахмурившись, одной ногой в подъезде, но выслушать очень хотелось.
— Я сказала — нормально.
— И всё? — почему-то не удивилась я.
— Да. Разговаривал, как будто его заставили, — горько добавила она.
— Понятно. Забудь, это ничего не значит. У тебя есть Пашка, он твой, а папаша ему и не нужен. Такой, — существенно добавила я.
Лиза кивала, но я видела, что все мои максималистские фразы разбиваются о её надежду. Где-то в глубине души она всё ещё хотела человеческих тёплых отношений с отцом своего ребёнка.
Я ушла и обещала заскочить после праздников.
На улице начался настоящий ливень, когда я вышла из подъезда. С минуту посмотрев на то, как мгновенно вода собирается в глубокие лужи возле невысокой лестницы, я решила не ждать и помчалась через дождь. Хлестало мне по плечам, рукам, стекая вниз, по пояснице. Я натянула на голову джинсовую куртку, но это никак меня не спасло.
Грохотало и ревело вокруг страшно, гроза набирала силу. Согнувшись, я смотрела только под ноги и врезалась в чьё-то тело, на мгновение потеряв ориентацию. Меня поймали прямо посреди тротуара буквально на лету.
— Ничего себе, а я тебя ищу, — сказал знакомый любимый голос.
Я прищурилась, подняв голову, и увидела мокрого, облепленного льющейся водой Матвея.
— Ты не уехал? — мне приходилось кричать.
— Нет, отец по работе не смог вырваться, поедем после праздников! — он уже тащил меня за руку за собой, хлюпая водой по щиколотку.
Прорвавшись на высокий тротуар, идти стало легче, на дороге между домами, между припаркованными машинами образовывались реки ревущей воды. Глядя на эти водовороты, становилось не по себе.
— А ты где была? — прокричал он, когда мы уже заскочили к нему в подъезд, минуя охранника на входе во двор. Я только сейчас поняла, куда он меня тянул.
— Ходила к Лизе Пряниковой, — неохотно призналась я.
Мне почему-то не хотелось, чтобы Матвей знал о том, чем я занимаюсь, что я помогаю этой девчонке. Даже не знаю, почему мне этого не хотелось. Может быть, я боялась, что он начнёт смеяться над ней, а я тогда разочаруюсь в нём, ведь как реагируют парни на тех, кто рожает в семнадцать, это понятно.
— Это та, которая…, - начал он и, открывая дверь, внимательно посмотрел на меня.
Вид наверное у меня был ещё тот — с растрепавшихся длинных волос текли тонкие струйки воды, вокруг глаз образовались чёрные круги от растёкшейся туши, и к тому же она попала мне в глаза, из-за чего я часто моргала.
