Мы вели себя бесстыдно и откровенно. Наконец это не было чем-то украдким. Я наслаждалась минутами близости, ощущая свою власть над ним, зажмуривалась от удовольствия и не сдерживала дыхания.
Насытившись любовью, мы долго лежали, накрепко сплетясь руками и ногами. Я ощущала запах его пота, смешанного с дезодорантом и лосьоном после бритья, и мне хотелось снова целовать его, глубже вдыхая эти запахи.
— Если ты так будешь елозить, бесстыжая, то я тебя ещё долго не отпущу, — произнёс он мне в плечо, и так и сделал.
Я не заметила, как заснула после второй порции изнуряющих бешеных ласк, а проснулась уже за полночь.
Матвей лежал рядом и лениво наблюдал за тем, как я пытаюсь в полумраке низких торшеров найти свои трусики и колготки.
— Останься со мной, — сказал он хриплым и чувственным голосом. — Я не хочу, чтобы ты уходила.
Я попыталась пригладить вздыбленные волосы, длинными прядями спускающиеся мне на грудь. Я только сейчас поняла, что всё это время бегала по комнате голая.
— Ага, а утром твой папа по-доброму сварит нам кофе, — усмехнулась я, наконец выудив бельё из-под подушки.
Матвей вздохнул и тоже начал одеваться. То, как он застёгивал ремень на плоском животе, меня почему-то заворожило. Он расценил это по-своему и усмехнулся.
— Не хочу объясняться с мамой, ей сейчас и так нелегко, — сказала я рассеянно и тут же пожалела об этом. Ну зачем наши с Матвеем отношения усложнять подробностями моей жизни. Они сами по себе просты и… Очень печальны. Но об этом думать не хотелось.
Я сглотнула непонятный ком и выскочила из его комнаты, на мгновение схватившись за стену. Почему-то закружилась голова.
Матвей шёл следом.
— Тебе нехорошо? — спросил тревожно он.
— Да всё норм, я просто спать хочу, — соврала я.
Но откровенного разговора мне было всё-таки не избежать.
— Ты говорила, родители разводятся, — начал Матвей, — а почему?
Мы уже вышли на холодный воздух и направились от его дома по тёмному тротуару, выйдя за высокий забор частной территории, пройдя мимо будки охранника. Подумать только, дом Матвея охраняли.
Я обхватила себя руками, пожалев, что под джинсовую куртку не надела свитер. Сегодня охватывало стылым северным ветром.
Матвей обнял меня, и стало уютнее.
— Из-за детей, — почему-то сказала я и прикусила губу. В голове у меня странно гудело, хотя мы не выпили ни капли спиртного. Было ощущение, что я просто смертельно устала, и в эту минуту откровенна не только с ним, но и сама с собой.
