— Почему?
— Не знаю.
Орен ждал.
— Правда не знаю.
— Что ж, тогда ладно.
— По-моему, он за нее волнуется.
— Волнуется? В смысле?
— Говорю же, не знаю. Но если не возражаешь, я тоже слегка покопаюсь.
— Покопаешься? — Орен нахмурился. — Как это?
— Пожалуй, заеду к ней домой. Поговорю с отцом. Ты не против?
— Если даже и против, какая разница?
— Никакой. И я тоже не думаю, что дело серьезное.
— Однако?
— Однако Мэтью никогда ни о чем меня не просил. Понимаешь?
— По-моему, да, — сказал Орен. — Хорошо. Если что-нибудь выяснишь…
— Тут же позвоню, честное слово. — Хестер протянула ему свою визитку. — Здесь мой сотовый.
— Мой тебе нужен?
— Не понадобится.
Он не сводил глаз с визитки.
— Но ты же только что сказала, что позвонишь, разве нет?
Она почувствовала, как в груди бьется сердце. Возраст — странная штука. Когда сердце начинает так биться, кажется, что ты снова в школе, в выпускном классе.
— Орен?
— Что?
— Знаю, нам положено изображать современных людей. Равноправие и все такое.
— Точно.
— Но я все равно считаю: правильнее, когда не девушка звонит парню, а парень девушке.
— И так уж вышло, что теперь у меня есть твой номер. — Он по-прежнему держал в руке ее визитку.
— Мир тесен.
— Береги себя, Хестер.
— В общих чертах. — Тим передал листки Хестер. — Скоро будет остальное.
В багажнике был принтер, подключенный к ноутбуку: его Тим держал в бардачке. Иной раз помощники сбрасывали информацию ей на телефон, но Хестер все равно предпочитала читать с бумаги, ей нравилось держать в руках твердую копию. Нравилось делать пометки шариковой ручкой, подчеркивать важные фразы.
Женщина старой закалки. Или просто старая.
— У тебя есть адрес Наоми Пайн? — спросила она.
— Есть.
— Далеко отсюда?
Тим сверился с навигатором:
— Две целых шесть десятых мили. Шесть минут.
— Поехали.
Пока Тим вел машину, Хестер бегло просмотрела записи. Наоми Пайн, шестнадцать лет. Родители в разводе. Отца зовут Бернард, мать — Пиа. У отца единоличная опека, что само по себе любопытно. По сути дела, мать отказалась от родительских прав. Мягко говоря, нестандартная ситуация.
Дом был не дом, а старая развалюха. Изначально краска была белой, теперь же стала желтоватой, а кое-где — бурой. Все окна были плотно зашторены или закрыты треснувшими ставнями.
— Что скажешь? — спросила Хестер.
Тим скорчил гримасу:
— Похоже на европейский «надежный дом», конспиративную квартиру. Или на пыточную для диссидентов.
— Жди здесь.
На подъездной дорожке стояла новенькая «Ауди А-6». Наверное, стоит подороже, чем эта халупа. По пути к двери Хестер рассмотрела здание получше. Когда-то это был дом в викторианском стиле, со сплошной верандой и резным карнизом, стареньким, но все равно красивым. Да, точно, такие дома еще называют «разукрашенными леди», хотя краски на этом экземпляре осталось немного и все «женское» очарование кануло в Лету. А может, его никогда и не было.
