— А чего не знать-то? — горестно спросил кто-то. — Приказ есть на то самого Сталина!
— Вот именно! — горячо продолжил поручик. — Но у вас есть шанс выжить и шанс отомстить большевикам за попранное Отечество! Я не стану много говорить. Нет. Сейчас все, кто пойдет со мной — станут солдатами армии, что вместе с силами вермахта воюет с большевиками.
— А чего у немцев солдат не стало? — спросил кто-то.
— Недочеловеков стали в армию звать.
— Господа, — улыбнулся Артюхин. — Я понимаю, что многие из вас считают мое предложение изменой Родине.
— Измена и есть. Чего говорить?
— Но жить охота.
— А в лагере — смерть.
— Верное замечание, господа. Я зову вас в ряды РОА. Я честно вам скажу, что обратной дороги у вас не будет. Тот, кто пойдет за мной прощения у большевиков не получит. Это путь в одну сторону. Итак, кто со мной?
Андрей сразу поднял руку и вышел вперед. Это было то, ради чего его сюда направил Нольман. Да и жить просто хотелось. А этот офицер принес ему жизнь.
За ним вышло еще сорок пять бойцов. Они пытались сами себя оправдать словами ненависти к Сталину и большевикам. Но говорили это не от того, что ненавидели. Им сейчас был нужен тот, кто во всем виноват. И особенно усердствовал бывший замполит лейтенант Любушкин, от которого Андрей совсем недавно слышал иные слова.
Но и у Любушкина не было выбора. Его как коммуниста и политработника давно приговорили к смерти, но эсесовцам доставляло удовольствие мучить его. И Любушкин просыпаясь утром, не знал точно доживет ли до вечера. Потому он использовал шанс…
* * *
Дабендорф. Школа РОА.
Апрель, 1944 год.
Андрей открыл глаза и увидел над собой выкрашенный белой краской потолок казармы. Он был так не похож на грязно-серый потолок в бараке для военнопленных.
«Какой чистый, — подумал он. — Вчера я не обратил на него внимания. А сейчас это первое что я увидел. Первое в новом мире…»
— Не спится? — прервал его размышления насмешливый голос рядом.
Андрей резко повернул голову. У самого окна лежал молодой человек с каштановыми волосами. Он смотрел на новичка и ухмылялся.
— Чего тебе? — грубо спросил Андрей.
— Ничего, — спокойно ответил тот и отвернулся. Он также уставился в потолок. — Нас здесь пока двое.
— Двое, — машинально повторил Андрей. Говорить с парнем ему не хотелось.
— А, может, вдвоем так и будем. До тех пор, пока не переведут нас в общую казарму. Тебя когда привезли? Ночью? Я тебя не видел вчера.
Андрей не ответил. Но парень сам ответил за него:
