Кацнельсон, пытаясь их примирить, предложил созвать в Палестине всемирную сионистскую конференцию, но Вейцман категорически отказался встречаться с Бен-Гурионом. В Лондоне он сказал одному из своих друзей: «Я никогда больше не буду заседать с ним в одном Исполнительном комитете». Вейцман продолжал игнорировать Бен-Гуриона и, встречаясь с видными политическим деятелями, лишь изредка информировал об этом иерусалимский Исполнительный комитет.
На телеграмму Моше Шарета с просьбой как можно скорее приехать в Палестину для улаживания конфликта Вейцман ответил отказом: «Центр сионистской жизни находится в Лондоне». Своим друзьям он пояснил отказ нежеланием переносить конфликт в Палестину и повторил, что «никогда не сядет за один стол с Бен-Гурионом».
Бен-Гурион, уязвленный тем, что Вейцман отодвинул его от «большой политики», демонстративно подал в отставку с поста председателя Исполнительного комитета. В Палестине этого никто не ожидал, однопартийцам он казался незаменимым, и его поступок вызвал шквал новых эмоций. Когда весть об отставке дошла в Лондон, Вейцман, не скрывая удовлетворения, невозмутимо прокомментировал жест отчаяния, сказав, что ему ничего не известно о причинах негодования Бен-Гуриона. Он пригласил палестинскую делегацию приехать на переговоры в Лондон, поставив одно условие: без Бен-Гуриона. «Чтобы ни случилось с Бен-Гурионом, с ним я сотрудничать не буду. Для меня это невозможно».
Два последующих месяца Политический комитет МАПАЙ искал выход из кризиса, но максималист Бен-Гурион не способен был на уступки: его нападки на Вейцмана становились все яростней, в этическом плане они переходили границы дозволенного. Это пугало его друзей и коллег (некоторые начали от него отмежевываться), но среди них не было никого, кто с такой же самоотдачей взвалил бы на себя роль лидера и подобно Бен-Гуриону был способен надолго отказаться от спокойной семейной жизни.
Вейцман отличался мягким характером. Этим воспользовались его друзья, не желавшие раскола в сионистской организации, и Вейцман, уступив уговорам, отправил Бен-Гуриону телеграмму с просьбой пересмотреть решение об отставке. Формально прими рение достигнуто не было — все остались на своих позициях, каждый независимо от другого продолжал гнуть свою политическую линию, но в глубине души Вейцман вынужден был признать: со строптивым и неуравновешенным палестинским лидером придет ся считаться.
В политике нет ничего невозможного. Когда в 1946–1947 годах в ООН начнется дипломатическая борьба за создание еврейского государства, оба сионистских лидера преодолеют личную неприязнь и станут работать сообща…
