Понтий Пилат | страница 68



Много лет не встречался Понтий Пилат со своим начальником и другом. Волею Тиберия вознёсся тот высоко. Каким он стал за это время? Люди быстро меняются. Правда, Авилий Флакк не такой человек, который может изменить самому себе.

Все боевые походы в Германии, Паннонии провели они вместе. Понтий полностью доверял своему командиру и никогда об этом не пожалел: в бою Авилий Флакк не дрогнет, перед начальством не даст в обиду, о твоих интересах не забудет. Повезло Понтию с командиром, все знали, что у Авилия Флакка два меча и два щита. Когда эти два атлета вставали рядом, сдвинув щиты, лучше было не иметь никаких дел против них.

Всегда найдутся вздорные и гоношистые центурионы, готовые, надеясь на свою силу, повздорить, оказать давление, побряцать мечом. Став центурионом и имея за своей спиной Понтия, Авилий Флакк так жёстко разговаривал с соперниками, провоцируя их на столкновение, что те вынуждены были отступать. Начать действия первыми значило предоставить право защиты Авилию Флакку, и тогда тому нечего бояться ликторов. Привлечь легионеров своей центурии значило ввести в дело этого Понтия Пилата, который стоял в нескольких шагах, держа под локтем копьё. Весь легион знал: копьё, брошенное этим великаном, пробивало щит и панцирного воина насквозь, а приказ Авилия Флакка снимал с него всякую ответственность. Авилий Флакк порядки и традиции в легионе знал хорошо.

События эти происходили давно. Что помнил наместник Египта — трудно представить. Прокуратор был полон сомнений.

Желая отвлечься от тревожных мыслей, Понтий Пилат стал рассматривать окружающий мир. Перед прокуратором простиралось спокойное лазурное море. Он поднял голову: небо удивительно чистого голубого цвета, без единого облачка. Яркое солнце заливало побережье: нагромождения камня и редкую зелень. Кругом яркие цветы, резкие линии переходов. Раскалённый воздух висит над городом, природа изнывает от жары. Внутренний взгляд ушёл в прошлое, в годы молодости и зрелости; он помнит насыщенный синий цвет Ренуса, множество оттенков зелени германских равнин, волнующееся море с белой пеной на гребнях волн.

Воспоминания связаны с удачей воинской и житейской, с подвигами, с признанием его заслуг, с большим чувством жизненного удовлетворения. Он и сейчас на высокой волне — прокуратор Иудеи, фаворит императора и наместника Сирии. Теперь он богат, рядом — любимая женщина, впереди обеспеченная старость. Судьба не была мачехой для Понтия Пилата. Однако грудь его не вздымалась от внутреннего простора, он не видел впереди себя необозримых далей жизни: вот горизонты его видения — они рядом, вот житейские радости — всё известно. Он представил себя волной, набегающей на берег, когда она теряет свою силу и красоту.