Двое легионеров из центурии Понтия быстро проскользнули на стены крепости, но парням не повезло. Внутри крепости в шести метрах от стены, на том же уровне зубцов был сооружен помост, с которого лучники в упор расстреливали прорвавшихся на стены. Приём противника лишал атакующих надежд на победу. Понтия спасал щит, но долго продолжаться такое положение не могло. Прикрываясь щитом, в который одна за другой всаживались стрелы, Понтий отступил к лестнице. Центурион быстро направился к трибуну, руководившему штурмом прилегающего участка стены. Рядом стоял Тиберий. Понтий доложил об увиденных помостах, о лучниках.
— Что же надо предпринять?
Понтий был человек непосредственный, неискушенный в тонкостях обращения с высоким начальством и считал вправе открыто высказывать свои мысли:
— Надо знать способ борьбы с вспомогательными отрядами лучников, но сам я такого способа не знаю. Штурм при данных условиях приведёт только к неоправданным потерям.
Теперь Тиберий обращался к трибуну.
— Если и ты не знаешь, что противопоставить лучникам в крепости, дай сигнал отбоя, войска отведи в исходное положение.
Много было предложений, как заставить десидиатов сдать крепость: подрыть основание горы и завалить стену, пробить в крепость подземный ход, отвести воду из водоносного пласта и таким образом обезводить колодцы крепости. Скальный грунт делал предложения невыполнимыми.
Кончился сентябрь. Тиберий принял решение не снимать осаду и в зимние месяцы. Каждая центурия должна была построить для себя казарму в соответствии с планом, обеспечиващим плотное блокирование подходов к крепости. Пятому Германскому казармы подобного типа были известны. Они жили в таких же в Старом лагере на Ренусе.
Понтий вспомнил навыки работы с деревом, полученные от отца, и центурией под его руководством была поставлена добротная казарма: жилое помещение, очаги для обогрева, кухня. В казарме было тепло, пахло вкусным варевом. В других центуриях были выведены только стены казарм, а из труб казармы Понтия Пилата уже струился весёлый дымок.
Прошла зима. Крепость и не думала сдаваться. Весной Тиберий, не веря в успех, скорее ради разминки, предпринял ещё один штурм, но, как и ожидалось, безуспешный.
По предложению одного из командиров решили раскрошить стену крепости огнём. Под покровом ночи с большими трудностями натаскали брёвен к стене и подожгли; заполыхал громадный костёр. Осаждённые забеспокоились, разгадав замысел римлян. Римляне поставили шесть катапульт и стали забрасывать брёвна в костёр — пламя поднялось до верхних зубцов стены.
