— Причем же тут вы?
Василий замялся:
— Помните, я вам рассказывал, как Пашка Гусев меня подвел: ружьишко в те поры у меня обнаружил. Сейчас этот Пашка от старика не выходит. Что он ему поет, кто его знает! Только сегодня Джим вызвал меня к себе, и говорит, чтобы я вора нашел. А не то, дескать, не задать тебе Дженни, как своих ушей…
Василий повторил рассказ моим товарищам по-английски. Спринг отозвался:
— А вы не пробовали послать его к чорту! Разве вы шериф?[3]
— Этим не поможешь. Они вон как дело обернули. У меня, сами знаете, лодка… И участок мой рядом с Аверьяновским. Нынче, чем свет, вышел я к берегу: не пора ли, думаю, веревку поправить, кабы лодку не залило. Глядь, а у самого схода старшина наш, с ним Джим и здешних четыре человека. Гляжу, Пашка с ними. Вертится подле моей лодки, пальцем показывает, языком лопочет… Я подошел, поздоровался. Все от меня рыло воротят, а Пашка так это сладко: «Что это ты, Вася, так рано поднялся? По какой причине себя беспокоишь?» — «А вы, говорю, по какой причине по берегу в эку пору шатаетесь?» — «А мы, отвечает, следов ищем, кто к старшине в гости повадился. Около тебя маленько замешкались. Очень любопытно, как ты свою лодку бережешь. Сенцом окрутись для мягкости»…
Глянул я, а к борту чуть не вязанка прилипла, водой, наверно, нагнало и внутрь нахлестало. И все клевер. Верите ли, словно кто меня по затылку ударил. Молчу, а сам чую, что краснею, будто против печки стою. Повернулся я и пошел. А вдогонку, слышу Джим кричит: «пока вор не найдется, дорогу ко мне забудь!».
— Чего же вы волнуетесь? — спросил Спринг. — Если вы действительно не брали и…
Он встретился взглядом с Василием, порывисто к нему повернувшимся, напряженно закашлял и, наклонившись к огню, особенно тщательно стал раскуривать трубку.
Раттльснэк расклеил тонкие губы и ободряюще похлопал Василия по плечу.
— Русский говорит, что следов на берегу не было?
Василий отрицательно махнул: головой.
— И высоко разрыто?
— То-то и дело, что высоко. Не иначе, как вилами. Скотине так не достать.
Индеец весело подмигнул и сказал уверенно:
— Теперь надо спать. Потом будем ловить вора. Раттльснэк поймает. Нужно только встать после полуночи.
И восток и запад были еще задернуты одинаково плотной лиловой мглою, когда мы доехали до усадьбы Василия Князева и, оставив лошадь в крытом загоне, двинулись к берегу.
Большая медведица уже опустила свой хвост. Плеяды подмигивали тусклыми холодными глазами дочти у зенита, и жарко горела над горизонтом радужной свечей продолговатая Венера.
