Скопус-2 | страница 35



Тому кто носит партбилет
Дают еду кисломолочную
Для остальных ее уж нет
Зато доносит телевизия
Шум перестройки и призыв
И больше русские дивизии
Уже не ходят в Тель-Авив.

1990

«Солнце жгло умирали деревья и плакали дети…»

Солнце жгло умирали деревья и плакали дети
И советские орды шли на наш золотой
                            Тель-Авив
И муллы призывали своих мусульманов в мечети
Чтоб ударить нам в тыл топоры и ножи наточив
В это грозное время сплотившись вокруг
                             сионизма
И собравшись вкруг многопартийной системы
                                своей
Мы раздали солдатам своим поллитровые
                              клизмы
И туда захерачили перец с кибуцных полей
И пока оккупант разворачивал к бою «катюши»
Мы подкрались ударным маневром к нему со
                               спины
Мы вонзили им в жопы еврейские адские груши
И они завопили бежа и теряя штаны
Но враги убегая нам так обосрали отчизну
От священных низин и до горной библейской
                                выси
Мы уж были не рады что эту придумали клизму
Невозможно дышать хоть бери и святых выноси
И тогда мы собрали арабов отняли их средства
                                  убоя
Вместо этого выдали мыло а также скребок
Мы над ними воздвигнули знамя свое голубое
И с тех пор они чистят нам скалы поля и песок
А советская армия как убежала рыдая
Так с тех пор мы ее никогда не встречали нигде
Может где-то в Кремле на морозе сидит голодая
И смирилась с судьбой и привыкла к военной
                                 беде.

1990

Владимир Тарасов

«Я — нарцисс Саронский…»

        Я — нарцисс Саронский
               или
                я
              долин.
                Я
         нарцисс Саронский
              лилия
              один.
                Я…
         сгинь, блаженная одурь,
       колоколец любовных судорог.
               Чуя озон
     куст воплощает собой жест познания;
          алчба — метафора пути.
   Но льда
прозрачные струи и нити — что
  как не весть о суверенном холоде —
   неподвластном нашим прихотям
    мире.
        И рассудок
             лишит его
         — языка?!!
         Всмотримся,
      будем мудры и строги.
Полдень предстал черно-белой камере,
   полдень отторгнутой биологии.
        Время — каменно.
                И ярче тени.
   В миг свивается ночь растений.
        Свет существенней жизни!
Каких-то мнений?..
Пусть
    бессловесная тварь, душа,
        скулит, животное,
               и ищет пару —
   по острию скользит ножа