Это совпало с выливанием жрицей кипятка в сосуды с огурцами, после чего жрица запела, и довольно фальшиво, о могуществе Ди-Етты. Девушки сделали вид, что теперь перед ними не жрица, а сама Ди-Етта, и с еще большим энтузиазмом стали скакать вокруг нее, снова запутывая платками и цветами, а, в конце концов, уволокли ее в храм. Туда же были отправлены и несуразные сосуды с огурцами. Публика начала закусывать принесенными из дома припасами, обсуждая жрицу Про-Хей-Ди. Мы собрались уже отправляться в римский дом господина Про-Фуки-Пу, но тут он подошел к нам собственной персоной, поинтересовался моим мнением по поводу произошедшего и спросил, все ли я понял.
Конечно, я все понял — господин Про-Фуки-Пу подверг себя большой опасности, устроив мое присутствие на этом празднике инкогнито! Он хочет сам единолично овладеть секретом приготовления чая! И устроить государственный переворот! Но от этой мысли мне пришлось отказаться, она показалась мне слишком страшной, ведь господин Про-Фуки-Пу так простодушен. Хотя, с другой стороны, такой способ приготовления холодных и хрустящих огурцов, который я только что наблюдал, показался мне очень сомнительным.
Я сердечно поблагодарил господина Про-Фуки-Пу за доставленное удовольствие, но попросил, если возможно, познакомить меня с госпожой Про-Хей-Ди. И, какова же была моя радость, когда я узнал, что госпожа Про-Хей-Ди в числе прочей знати приглашена в Двою на пир в честь праздника Ди-Етты. А сейчас господин Про-Фуки-Пу пригласил меня закусить у него в городском доме. Только многолетний опыт и накопленная мудрость подсказывали мне, что никогда не надо торопить события и высказывать свои сомнения по поводу достоверности происходящего. Ведь меня очень потрясло, что для приготовления огурцов был использован кипяток, как для приготовления чая! Может быть, коварные римляне, оберегая свой секрет, таким образом хотели показать мне, что разгадали мою тайну! И к тому же я не видел начала церемонии. Может быть, все было сделано до моего приезда? А господин Про-Фуки-Пу приставлен шпионить…»
Еще несколько страниц подобных соображений проницательного китайца Делия переписывать в альбом не стала, а сразу перешла к описания главного события на пиру в Двое. Продиктовал его Генри, лучше разбиравший почерк доктора Дэммера, но придав рассказу свой неповторимый колорит.
— Гости валялись, прости, дорогая, возлежали в живописных и разнообразных позах, слуги не успевали разбавлять водой вино в кратерах и порой подавали неразбавленное. Приглашенные музыканты дудели что-то несообразное, папаша Проффи набрался так, что уже не пытался произносить здравиц и рекламировать собственную кухню. Китайские усы мудреца, заплетенные одной из танцовщиц в крошечные косички, приняли разухабистый вид, и в этот момент, в сопровождении своих девушек, прибыла ради такого исключительного случая сама верховная жрица храмы Диеты — очаровательная госпожа Прохиндейка, прости, дорогая, Прохейдиона. Слуги несли за ней несколько сортов огурцов, приготовленных по-разному. Это были и совсем крошечные огурчики, и крупные огурцы, обложенные мелко нарезанными мелкими, и просто крупные огурцы, средние — покоричневей, а крайние — ярко-зеленые. Китаец онемел от неожиданности, он и не мог предположить такого среди о-гур-цов разнообразия. Высвободившись из рук добровольной цирюльницы, китаец приволок прохиндейку с огурцами и прислугой на освободившееся место. Тетка плюхнулась к нему на колени и…
