Я утаскиваю несколько чипсов из ближайшей миски.
– Но нам нужны ещё бумажные тарелки, – говорит мама под мой оживлённый хруст. – Просто чтобы уж точно знать, что на всех хватит. Вот я и хочу послать Лили в магазин. – Она высовывается за дверь и снова кричит наверх: – Лили!
Я торопливо проглатываю чипсы, пока мама не успела крикнуть ещё раз:
– А давай я за ними схожу?
При этом предложении мама недовольно хмурится:
– Не глупи, Мейзи. Сегодня же твой день рождения. Ты не должна суетиться со всеми праздничными приготовлениями. Лили отлично справится.
Верно, сегодня мой праздник, но это вовсе не повод не пускать меня пройтись до магазина. Мама никогда не пускает меня за покупками. В одиночку по крайней мере. Ближайший магазин совсем недалеко от нас – прямо за железнодорожным мостом, на полпути до главной улицы, но мама считает, что даже это для меня слишком далеко. Хотя мне кажется, что теперь, когда мне исполнилось десять, кое-что пора менять.
– Но мне хочется сходить, – настаиваю я с выражением «это же мой день рождения» на физиономии.
Мама всё равно вся в сомнениях. Она оглядывается через плечо на двери в сад, где всё ещё возится папа – беседка уже собрана и стоит посреди лужайки, а он доблестно сражается с непокорными растяжками, чтобы закрепить её. Сейчас он явно слишком занят, чтобы оказать маме необходимую поддержку.
– Ну, не знаю, Мейзи, – говорит она наконец. – По-моему, пусть лучше сходит Лили. А ты поможешь мне выбрать, в какие игры мы будем играть на празднике.
Я сдала десять экзаменов на аттестат зрелости, и почти всё на высшие баллы. Я учусь в Открытом университете и готовлюсь получить степень по математике и физике. Но мама упорно продолжает обращаться со мной как с младенцем.
– Не хочу я никаких игр, мама! Я просто хочу, чтобы ты разрешила мне самой сходить в магазин. Мне уже десять лет! – На этот раз я почти кричу, и вид у мамы слегка опешивший. К вспышкам Лили она уже привыкла, а я почти никогда не повышаю голос. Но сейчас мне нужно, чтобы она наконец осознала, как это для меня важно. – Пожалуйста, мам.
Мама хмурится, глядя на меня, но вдруг я замечаю, что тревожные морщинки вокруг её глаз начинают разглаживаться, и уже жду, что она скажет «да». Но тут в дверях появляется Лили и немедленно всё портит.
– В чём дело? – осведомляется она.
Сейчас в ней не узнать ту заплаканную встрёпанную Лили, которую я оставила в ванной. Папину футболку с длинными рукавами она сменила на курточку-варёнку и джинсовые шорты, синяки под глазами замазала тональным кремом. Её бледная кожа сияет, и я едва замечаю полоску пластыря на внутренней стороне её запястья.
