— Давайте пленки, — сказал я, накрыв деньги левой рукой и протягивая правую. Он отдал обе катушки и протянул руку к деньгам.
— Пока еще нет, — отрезал я. — Вы получите их, когда я увижу, что это за пленки. Вам придется подождать здесь минут пятнадцать, пока я проявлю их. Все готово. Деньги здесь, вы их видели и пересчитали. Если не согласны, забирайте свои пленки. Идет?
— Вы чересчур подозрительны. Вам бы следовало больше доверять мне. Ладно. Я подожду.
Я испытал огромное облегчение. Значит, эго все-таки не жульничество. Впервые за все время у меня появилось ощущение, что все получится. Вид денег и нарочито медленное пересчитывание оказали нужное действие. Он уже видел себя владельцем огромного состояния и не хотел лишаться его из-за мелочного упрямства. Более того, я сообразил, что этими деньгами приобрел какую-то власть над ним. Очевидно, он доверял мне больше, чем я ему.
Он стоял неподвижно, пока я запирал деньги обратно в сейф. К этому времени я вполне овладел собой. Критический момент миновал.
— Сигарету? — Я раскрыл коробку, и он взял несколько штук.
— Этого мне хватит, пока вы не вернетесь, — вполне спокойно заметил он.
Камердинер сел и закурил. Я запер кабинет снаружи, потому что не хотел, чтобы ночной сторож случайно заглянул туда при обходе. Камердинер должен был слышать, как поворачивается ключ, но, к моему удивлению, не протестовал против того, что его запирают, словно заключенного. Потом с двумя катушками я поспешил в лабораторию, где ждал фотограф.
Он уже все приготовил. Проявитель был составлен и подогрет. Фотограф бросил обе пленки в проявочные бачки. Я попросил, чтобы он подробно объяснял мне все операции, потому что в дальнейшем намеревался проявлять сам. Это заняло гораздо больше времени, чем я рассчитывал.
— Можно курить? — поинтересовался я.
— Конечно, пока пленки в бачках.
Фотограф возился под красной лампой. Десять минут спустя он открыл первый бачок. Я сам вынул бобину и положил в промывочный бачок, а оттуда в фиксажный. Последовала вторая пленка.
Прошло еще несколько минут, которые мне показались вечностью. Наконец фотограф сказал:
— Первая, наверное, готова.
Он поднес конец пленки к просмотровому окошку.
Несмотря на малый размер негативов, я легко разбирал машинописный текст. Качество снимков на обеих пленках выглядело безупречным. Потом обе драгоценные пленки пошли на промывку. Я с нетерпением наблюдал за ними. Еще несколько минут, и мы узнаем, что же такое купили за такие огромные деньги.
