Реальное содержание новой и новейшей истории сводится к замене феодального строя капитализмом, а капитализма — социализмом. Путь этот с необходимостью проходили и проходят все без исключения страны и Запада и Востока.
Эта общая закономерность исторического развития была признана в рассмотренных коновских исследованиях ровно наполовину: поскольку утверждалась необходимость и неизбежность распространения "западного либерализма" (буржуазных отношений) на весь мир. Именно такая своеобразная позиция профессора заставила его "закончить" историю России на 1917 г., перечеркнуть право на "современную историю" у всех восточных стран, начавших в последние десятилетия строить социализм.
Но измена принципу историзма состояла не только в "перечеркивании" истории социалистической России. Дело в том, что сам переход от феодализма к капитализму происходил по-разному и в разных условиях, а этого тоже не хочет признавать профессор, сводящий историю всех стран и народов к прогрессу на "английский образец".
Своеобразие исторического развития России состояло в том, что не только во второй половине XIX, но и в начале XX в. назревшие задачи буржуазных преобразований решало не буржуазное, а самодержавное государство, стоявшие у власти крепостники, а не буржуй. Три основных политических силы боролись все это время на политической арене страны: лагерь самодержавно-крепостнический, лагерь помещичье-буржуазного либерализма, лагерь крестьянской, а затем пролетарской и крестьянской демократии. Это деление на три главных политических лагеря стало характерным для России после того, как размежевались в антифеодальном русском движении демократизм и либерализм. Оно, писал Ленин, "…вполне определенно наметилось с половины XIX века, все больше оформлялось в 1861–1904 годах, вышло наружу и закрепилось на открытой арене борьбы масс в 1905–1907 годах, оставаясь таковым же и в 1908–1912 годах. Почему это деление остается в силе и поныне? — спрашивал Ленин. — Потому, что не решены еще те объективные задачи исторического развития России, которые составляют содержание демократических преобразований и демократических переворотов везде и повсюду, от Франции 1789 года до Китая 1911 года"[140].
Но в решении этих общих для всех стран задач буржуазно-демократического переворота русской буржуазии в новых условиях уже не довелось играть руководящую роль, и в этом было отличие молодой России от "старых" буржуазных стран. В условиях переплетения двух социальных войн: незавершенной борьбы между феодалами и крестьянством, зреющей борьбы между пролетариатом и капиталистами, русская буржуазия самой логикой борьбы была вынуждена опереться на силы старого мира, предать интересы крестьян. Антагонизм реакционного феодала и либерального буржуа был отодвинут на второй план их общим, гораздо более глубоким антагонизмом со всей демократией, не только с пролетарской, но и с крестьянской. Именно поэтому во все периоды обострения классовой борьбы лагерь помещичье-буржуазного либерализма шел на сговор с крепостниками, предавал интересы народа. Этот лагерь, выступая за буржуазное преобразование России, вел страну по прусскому, а не по американскому пути, по пути сращивания капитализма с крепостничеством и монархией.
