Самодержец обвел всех недоверчивым взглядом и нахмурился.
Что ж, если этот случай ничего общего не имеет ни с покушением, ни со знамением небесным, как он думал первоначально, то остается лишь выйти из смешного положения.
Камердинер закрыл окно. В тишине только тикали на камине старинные бронзовые часы, да слышно было как кто-то поднимается по винтовой лестнице.
Тяжело дыша, появился тучный, взлохмаченный старик в раззолоченном мундире придворного лейб-медика.
— К вашим услугам, государь. Спешил как мог.
В мутных глазах Александра, уже овладевшего собой, мелькнуло выражение злой насмешки:
— К счастью для империи, мне нужен не врачеватель, а всего-навсего дельный лакей.
И махнул рукой.
Все вышли, за исключением царского наследника.
На его бесцветном лице с выпукло-оловянными глазами было написано тупое безразличие.
Он сел в кресло и сказал:
— А я только что из столицы.
— Что же там?
Романов-младший пожал плечами:
— Особенного ничего. Стоит мерзкая погода. В либеральных кругах обычная болтовня, бессмысленные иллюзии. Воображают, что ходатайство какой-то сумасшедшей старухи за ее сына двором будет удовлетворено. Связывают, идиоты, всё это с каким-то поворотом внутренней политики…
Романов-старший встал:
— Поворот? Они хотят увидеть тень страха в моих глазах?
Он нетерпеливо побарабанил пальцами по столу, кинул угрожающий взгляд на плотно закрытое окно и наклонился над прошением Чайниной. Еще секунда-другая — и поверх перечеркнутого снова размашисто надписал:
«В помиловании отказать».
Затем, прижимая тяжелое пресс-папье к бумаге, добавил:
— Так было, так будет. Еще не родился на свете тот, кто дерзнул бы безнаказанно поколебать порядки нашей империи, веками установленные!
* * *
Поднявшись по лестнице одного из домов, он остановился на площадке и позвонил в висячий звонок. Дверь открыла широколицая женщина.
— Здравствуйте, — чуть картавя сказал человек. — У вас, мне говорили, сдается комната.
— Да, пожалуйста.
В маленьком коридоре незнакомец снял калоши и прошел за женщиной в невзрачную, с двумя окнами комнату.
Железная кровать, простой столик и прадедовский комод — вот все, что составляло меблировку этого помещения.
Наниматель подошел к окну, выглянул во двор, как бы невзначай стукнул в стену и еще раз скользнул быстрым и острым взглядом по углам комнаты:
— Отлично. Все хорошо. Мне нравится.
Довольная такой оценкой, хозяйка спросила:
— А вы одинокий?
— Совершенно.
— Вам понадобится самовар?
— Гм… Если вас не затруднит.
