— Товарищ гвардии подполковник, вас срочно просит замполит. Сейчас прибудет командир дивизии.
Виндушев приехал с немногими сопровождающими. Он вышел из «виллиса» и, слегка сутулясь, стал взбираться по настилу в дом.
Офицеры штаба, комбаты, командиры спецподразделений — все уже были в сборе. Всем было понятно, что в столь поздний час по какой-нибудь безделице высокое начальство не приезжает; и тем не менее никому — ни начальнику штаба Щепетову, ни замполиту Лежневу, ни Розанову, ни другим офицерам, ни даже самому Макарову — не хотелось верить, что комдив прервет короткую передышку полка и снова прикажет выдвинуть его на передний рубеж.
Едва адъютант Виндушева, забежав вперед, распахнул дверь, все офицеры разом поднялись со своих мест; Макаров, не глядя на них, подал команду «смирно» и, ступив несколько шагов по просторной избе навстречу комдиву, отдал короткий рапорт.
— Садитесь, товарищи офицеры, — сказал комдив, но никто не сел, наоборот, придвинули свои скамейки и табуретки к столу, приглашая сесть полковника и других офицеров, прибывших с ним. Комдиву предложили массивное кресло с высокой спинкой, сплошь покрытой причудливой резьбой, с подлокотниками, увенчанными искусно вырезанными медвежьими головами — символ семейной власти.
Виндушев легонько хлопнул ладонью по спинке кресла.
— Хм, хотите не хотите, а перед вами произведение искусства.
— Это хозяйский трон, товарищ гвардии полковник, — весело сказал Лежнев.
Но комдив по этому поводу ограничился лишь спокойным замечанием:
— Типичный символ домостроевщины. — Сел, слегка сгорбившись, положив на стол коричневые кисти рук со сцепленными в замок пальцами. — Вот что, товарищи офицеры! — сказал он. — Получен приказ: выдвинуться на переднюю линию. Отдыхать будем после, когда выведем Финляндию из войны. А время это уже не за горами.
— Зато за Медвежьими Воротами, — усмехнулся Макаров.
Комдив кивнул:
— Пожалуй. Так вот, сегодня, точнее, уже завтра в два ноль-ноль вашему полку приказываю выйти на линию первого эшелона и подменить на участке Медвежьих Ворот сменившую вас бригаду. Могу сказать: бригада понесла большие потери. И вообще, обстановка на нашем направлении весьма тяжелая. Сейчас командованием фронта принят ряд мер для успешного прорыва этой новой полосы неприятельских укреплений. Прорыв намечен на десять утра. Какие будут вопросы, товарищи офицеры?
На подоконнике шевельнулся Розанов. Виндушев, не поворачивая головы, вопросительно глянул на него:
