— Прости, что вызвала…
— Зачем тебе просить у меня за это прощения? — утешительно улыбался джинн. — Ты жива, Верона. А значит, сможешь помочь еще многим, многим людям. Может, и Шайтана прогонишь — медленно, но верно. Днем-то, глядишь, он прячется где-то! Что если в другую ночь он придет, а там вязи твои повсюду?
— Он их сломает. Я слабая ведьма. Я боюсь… Вдруг будет мстить? И тебя он так легко узнал… Много ведать — благо.
Верона вжала голову в плечи, но сразу же получила легкую встряску — видно, за сомнения.
— Ты связала дома джинна, которому уже два века от роду!.. Ты сильная ведьма. Но тогда ты была уязвима. Не готова. Это было не твое время.
— А еще это все… Эти сны.
— Именно, еще и сны! — подхватил Шахрур и вновь, отстранив Верону и вцепившись пальцами ей в плечи, заглянул в глаза. — Винила ты себя за них все эти дни? Боялась, сомневалась? Как можно бороться силой веры, если душу рвет смятение? Но ты не должна бояться, Верона.
Ведьма затихла, придушенная чувством вины и страха. Но запах джинна неуклонно убеждал успокоиться, раскрывал в памяти еще свежие сладкие раны. Ведьма отвела глаза от темного южного взгляда.
— Я тоже тебя чувствовала. Это какой-то морок.
— Да. Я не знаю, что это… И я не хотел врываться в твои сны. Не искал способа надругаться над тобой. Или посмеяться. У нас не было влечения друг к другу, кажется, и… Я правда не знаю, что это. И это то, о чем я с тобой хотел поговорить.
Шахрур смущенно кашлянул. Перед лицом настоящего откровения его похоти, насмешек и издевок как не бывало. Казалось даже, что джинн, изворотливый и греховный, стыдится и пугается произошедшего не меньше, чем сама ведьма. Верона отвела взгляд на чуть сочащееся кровью запястье.
— Как ты это сделал? — она сощурилась. — У меня квартира — кокон из защиты уже не в одном поколении. Под обоями и штукатуркой, слой за слоем… Как проник?
— Ты мне не веришь, — раздосадованно вздохнул Шах. — Я ведь говорю, я ничего не делал! Я никуда не проникал… Просто… — Он вздохнул, задумчиво шаря взглядом по квартире. — Ты ведь понимаешь, что прошлой ночью — это был не совсем сон, верно? Или совсем не… Ты это ни с чем не спутаешь, если ты хоть раз жила не земным телом. Это может значить, что ты сама вышла ко мне…
— Я пытаюсь разобраться. Слышал, что сказал Дьявол? Сказал, что растление святоши… Я не знаю уже, чему верить.
— Он не знает, чего я хочу, — Шахрур нахмурился. — И я никому не служу, кроме тебя. Мне плевать на их законы… Слова этого Шайтана — лишь яд змеи, которой прищемили хвост.
