Когда магия умирает в моей крови, я понимаю, что все кончено, и нерешительно поворачиваю голову. Посреди озера пены, словно покинутый остров, плывет ракушка. Могила моей сестры. Охотник на ведьм стоит по пояс в останках русалок и держит в руке очередной трофей.
И боль накатывает на меня, как горячая волна, увлекая в бесконечный водоворот. Я тону в своей вине.
Тону.
Мы идем без отдыха две ночи и один день. Его энергия кажется бесконечной, моя – нет. И пока я изо всех сил стараюсь не отстать от него, мои мысли бесконечно мечутся в голове, но пока не находят ответа. Во всем этом был один-единственный смысл: нужно было изгнать меня.
Но я вернулась. Ошибка в плане? Или следующий ход на шахматной доске? И снова я задаюсь вопросом, какая роль уготована мне. Я преследую своих сестер, и мой путь ведет меня к ним, одной за другой, будто другого пути и нет, будто он предначертан. Их роли отыграны, а моя так и остается неопределенной.
Когда светает во второй раз, он наконец останавливается.
– Мы пришли? – Я прислоняюсь к стволу старой липы, что венчает крутой холм. Ночь находит под ней свое последнее укрытие перед тусклым рассветом. Сонные листья слабо шуршат, корни уходят глубоко в холодную землю. Я прислоняюсь к грубой, шершавой коре ствола. Ноги свинцовые. Трава влажная от росы.
– Ты пощадила бы ее? – спрашивает он, не глядя на меня.
Его силуэт резко выделяется на фоне светлеющего неба.
– Кого? – хрипло спрашиваю я.
– Отравительницу, – мягко отвечает он. Его голос звучит как-то иначе, это странно.
– Она бы меня не пощадила, – просто говорю я.
– Ты знала, что она нападет на тебя. Ты просто не могла сделать это первой. – Он наконец поворачивается и смотрит на меня каким-то странным взглядом. – Каково это, когда совесть нечиста?
– Ничего этого я не хотела.
Пристальный взгляд охотника изучает. Он что-то ищет, ноя не знаю, что именно.
– Морская ведьма…
– Она отняла у меня Элль, – шиплю я, чувствуя боль. Закрываю глаза и растираю виски. – Не хочу говорить о ней.
– По крайней мере, с ней ты была честна, – продолжает он, не обращая внимания на мои возражения. – Ты не возлагала на нее никаких надежд. Просто была тем монстром, которым являешься.
– Я не убивала ее, – шепчу я.
– Какая разница? Она мертва. Русалки истреблены. – Он качает головой. – Ты отняла у них больше, чем жизнь. Ты уничтожила их.
– Ты же этого хотел? – хрипит мой голос. – Мы охотимся, мы убиваем.
Он кивает и откладывает арбалет. Что-то окончательное кроется в его жесте, и я догадываюсь об ужасной правде.
