Пробуждённая луной | страница 18



– Мы были невинными детьми, рожденными со знаками фей. Черные волосы, белоснежная кожа, губы алые, как кровь. Люди боялись нас. Они боялись потомков фей. Нас называли подменышами. Многие из нас были убиты. Кое-кому удалось сбежать, некоторые были брошены.

Я замолкаю. Мысленно устремляюсь в такое далекое время, что даже деревья не вспомнят своих историй. Я помню маленькую девочку в красном плаще. Она так долго пряталась – так долго скрывалась от посторонних глаз.

– Я едва помню лицо своей матери. Они забрали ее в день первого снега. Я шла по их следам. Она умерла еще до того, как солнце достигло горизонта. Умерла, потому что прятала ребенка феи. Своего собственного ребенка. – Следы на снегу вели в деревню. К погребальному костру. – Сначала я почувствовала запах дыма, потом – услышала потрескивание огня. Беги, сердце мое! Беги так далеко, как только можешь!

И пока небо окрашивалось в кроваво-красный цвет, моя мать горела.

– Не проходит и дня, чтобы я не слышала ее криков. – И криков остальных. Я поджимаю губы. – Тринадцать сестер. Тринадцать тех, кто избежал людской охоты.

– Дети-феи, – слышу я его бормотание. Охотник на ведьм. Я смотрю на него. Против меня он ничто. Отведенный ему срок мал и незначителен.

– Мы – избранные. Мы способны пользоваться магией, владеть силой. Вот почему нас боялись тогда и боятся до сих пор.

– И правильно, – говорит он.

– Власть – это бремя. Она меняет нас. – Я осторожно провожу пальцем по линиям темной метки. – Мы были детьми. Напуганными, одинокими детьми. Судьба спасла нас, она свела нас и сблизила. Мы осознали, кем являемся, осознали свои возможности. Вместе мы были… сильными и неуязвимыми.

– Сколько лет?.. – Охотник обрывает себя. Он настороже. Он не верит всему, что я ему говорю, и это хорошо. Он не знает, что в тот же день я убила всех людей в той деревне. Не знает, но, возможно, подозревает.

Пепел. Все, что осталось – это маленькая девочка в красной накидке в деревне из одного пепла.

– Мне было четыре года, – отвечаю я на его незаданный вопрос. – Я ничего не знала о детях фей или магии. Я просто хотела быть с мамой.

Его пальцы нежно сжимают мои. Жалость – ее так легко вызвать. Этакая отдушина.

– Как долго я спала?

– Почему ты была в башне? – игнорирует он мой вопрос, возвращаясь к своему первоначальному.

– Потому что они устроили мне ловушку.

– Под «ними» ты имеешь в виду своих сестер?

Я киваю.

– И теперь ты жаждешь мести.

Я начинаю улыбаться, холодно и расчетливо.