Это было очень горькое открытие для меня.
Случилось еще одно событие, произведшее на меня не меньшее впечатление. Моей самой старшей сестре было двадцать лет, когда в нее влюбился и хотел жениться на ней некий полковой врач. Они очень любили друг друга, но по тому времени офицер не мог жениться, не внеся известную денежную гарантию. Но вот вышло так, что как раз в ту пору, когда врач ухаживал за сестрой, наша семья разорилась, родители не могли дать приданого, и офицер не мог внести денежную гарантию. Чтобы жениться все-таки на сестре, влюбленный молодой человек решил выйти в отставку, но мой отец не дал на это своего согласия. Мотивировал он тем: полковому врачу обеспечены хорошее жалованье и пенсия на старости лет. Если сейчас он бросит все это, то когда-нибудь может пожалеть и семейная жизнь у него будет несчастной.
Сестра очень любила своего жениха, однако ж покорилась отцу, не посмела да и не захотела ему перечить. (Все это произошло в девяностых годах прошлого века.)
Моя сестра Иоганна, или, как все ее звали ласково, Ханина, так и не вышла никогда замуж. А после моего замужества переселилась ко мне, воспитывала моих детей и была у нас самым любимым членом семьи.
«НИКОГДА НЕ БУДЕТ У ТЕБЯ
СПОКОЙНОЙ МИНУТЫ!»
Мои старшие братья завершили образование еще в начале века, чуть попозже закончила высшее учебное заведение и младшая сестра. Все трое стали на ноги. Брат Бела устроился в Марошуйваре, Артур — в Дюлафехерваре, а сестра Маргит — в Сатмаре.
Отец переехал обратно в Надьенед. А меня оставил в Коложваре у одних знакомых, чтобы я могла дальше учиться.
В таком небольшом городе, как Коложвар, судачат обо всех — о друзьях, знакомых, местных «знаменитостях» — вернее сказать, «перемывают им косточки». Хвалят, бранят, возвеличивают, позорят. Рассказывают о них были и небылицы. Влезают во все, злословят обо всем — об одежде, квартире, мебели, питании; о венчаниях, разводах, о детях, доходах, протекциях; о том, кто ловок и кто не ловок; глуп, умен, образован, необразован; пьяница или трезвенник; картежник, бабник… и еще бог знает о чем.
Самое главное — как можно меньше хвалить.
Эти мещане-сплетники сами назначают себя судьями, и каждый считает себя лучше другого.
Как-то однажды начали при мне «перемывать косточки» Бела Куна — двадцатипятилетнего молодого человека с недоброй славой.
О нем рассказывали столько, как им казалось — ужасающих, а как мне показалось — привлекательных, историй, что я, естественно, заинтересовалась им.
