А если б не о чужеземцах шла речь? Был бы это кто-то из посетителей господина Фейрана… чистых, бритых, благоухающих… или сам господин… Юноша зарыдал еще горше, безостановочно всхлипывая про себя:
«Не могу больше… Не могу… не могу… хватит… я не могу так больше!!!» — у каждого человека есть предел, и кажется он его достиг.
Массивная тень качнулась в его сторону:
— Ты не меня здесь поджидаешь? — вкрадчиво мурлыкнул мужчина.
Айсен вскочил, ударившись плечом о перила внутренней галереи, опоясывавшей дворик.
Но отступать было некуда. Его плотно прижало к колонне арки, руки безнадежно, без участия сознания, упирались в тяжелый бархатный кот…
— Любишь поиграть, малыш?
Если бы не напиравшее на него объемное тело, юноша наверняка упал бы, — ноги его не держали совершенно. Он изнемогал от страха и отвращения, а жадная ладонь уже шарила под одеждой, тиская гениталии. Жесткие руки по-хозяйски щупали обмякшее тело, подступающая кислота, волной разъедала горло… Айсен изворачивался как мог, уходя от глухого бормотания в ухо:
— Я не ошибся, ты стоишь назначенной цены!! Любишь грубые игры, котенок?.. любишь, когда твою шкурку, щекочут остреньким… Смотри, я настойчивый, я за тобой еще приду!
Смеющийся мужчина уходил, а Айсен буквально рухнул обратно на плиты, и только одна мысль не давала погрузиться в спасительное забытье безумия: господин…
Почти ощупью, ползком, он добрался до покоев хозяина, готовый к любому проявлению гнева, к любому наказанию, лишь бы не оказаться опять во власти безудержной похоти.
* * *
— Ты изменился, — негромко заметил Филипп, после того, как затихли шаги буквально выставленного Грие, и братья остались наедине.
— Ты тоже, — пожал плечами Тристан. — Двеннадцать лет, как-никак!
Внезапно Филипп улыбнулся обезоруживающе и просто сказал:
— Я рад, что у тебя все хорошо!
Младший брат взглянул на него все еще настороженно, но потом тоже немного оттаял:
— Спасибо!
— Как я понимаю, спрашивать тебя, не хочешь ли ты вернуться бессмысленно…
— Филипп, а так ли уж вам надо, чтобы я вернулся? — молодой человек передернул плечами.
— Вижу, резкости в тебе не убавилось, — нахмурился мужчина с неодобрением и укоризной. — Ты мой брат! И мы искали тебя… Возможно тебе это и трудно понять, но беспокойство о близких и желание знать, что они живы — естественно.
Фейран снова начал пощипывать бородку, разглядывая что-то, скрытое за причудливой решеткой.
— Что ж, — медленно протянул он наконец. — Возможно, я был неправ и мне давно нужно было сообщить о себе, но расстались мы не очень хорошо…
