– Я сказала, что у тебя есть тайна, и я её знаю – как и ты знаешь мою. Так что, если ты собираешься обо всём доложить…
– Доложить? Кому?
Она подняла палец, и он посмотрел туда, куда она указывала. В окне за треугольными крышами виднелся холм с замком, тёмный у основания и золотистый на вершине.
– Слушай, я сдаюсь, – сказал Шэй. – Я сдаюсь. Я больше не желаю играть в эту игру. Просто скажи всё прямо.
– Посмотри на крыло Кейли.
«Боже, а ведь она права. Она совершенно права». Заброшенному крылу полагалось быть мёртвым, но одно из окон на старом балконе Шэя было распахнуто, и ему показалось, что он заметил внутри движение.
Бриэль сказала:
– Он здесь, чтобы перепроверить или чтобы арестовать меня?
– Кто «он»?
– Это ты мне скажи. Судя по акценту, ещё один тип из столицы. Ты всё ему рассказал о моей ошибке? О том, как Бриэль облажалась с элементарными расчётами?
Он хотел спросить: «Почему же я его не видел?» – но, разумеется, он уже знал ответ. Единственным, кого он в последние дни видел регулярно, был деревенский мальчишка с льняным мешком, полным выпивки.
– Я наткнулась на него сразу после демонтажа, – сказала Бриэль. – Ходит в чёрных перчатках.
…карманных размеров театр на восемь или девять рядов, шесть из которых пусты, место рядом с худощавым мужчиной в чёрных перчатках, и – «считайте это возможностью»…
– Я никому ни о чём не докладывал, Бриэль. Но, возможно, я знаю этого типа. Раньше знал.
– Я тебе не верю.
– И не должна. Я понимаю, как это выглядит… Я бы себе тоже не поверил.
– Если он здесь не из-за тебя, тогда зачем?
– А вот об этом я не имею ни малейшего представления.
6
Узкая тропа на крепостной стене, словно каменный ручей, струившийся из громады старого замка, – картина почти что навевала ностальгию. Почти. В конце концов, здесь Патрик и герцог пытались убить его. И всё же для Шэя воспоминание о том, как он впервые увидел крыло Кейли, переплелось с образом башни, предвкушением, первым проблеском надежды с тех пор, как он променял свою карьеру на маленькое розовое платье в тени воздушного челнока.
Столп башни за амбразурами, лестница, ведущая вниз, коридор с газовыми лампами. Он поколебался – плана дальнейших действий у него не было, – и постучал в дверь.
– Открыто, Эшкрофт, – сказал знакомый голос.
Шэй надавил на дверную ручку и вошёл в свою старую комнату.
– Как вы поняли, что это я?
– Легко. Вы стучите не так, как здешняя домоправительница.
– Здравствуйте, Эйдан.
Это и правда был он – стоял у окна, глядя на что-то снаружи, раздвинув занавески тонкими, затянутыми в чёрную перчатку пальцами и давая солнечному свету пролиться на пол.
