B. С.) со всею остальною Россиею, основываясь на началах русской государственности во внутренней политике и верности союзникам во внешней политике». Однако правительство С.С. Крыма лишено было собственной военной силы. Приняв власть во время немецкой оккупации, перед самым уходом немецких войск, правительство ввиду создавшегося изнутри взрыва большевизма «обратилось за воинской помощью к той единственной представительнице русской воинской силы, какою являлась на юге России Д.А. (Добровольческая армия. – В.С.). Генерал Деникин ответил сочувственно на обращение правительства»[258].
Продолжая анализ, М.М. Винавер довольно логично констатировал: «Крымское правительство, так же как и Д.А., как и все антибольшевистские силы России, рассчитывало с момента перемирия на помощь союзников. На долю Крымского правительства ввиду особого положения Севастополя выпало тесное и близкое общение с союзниками. Правительство старалось использовать его как для осведомления союзников о положении России и необходимости общей интервенции, так и для воздействия с целью добиться участия союзников в защите Крыма совместно с Д.А.». Однако справка завершалась неутешительным выводом о причинах неудачи, последовавшей уже весной 1919 г.: «Бессилие Д.А., с одной стороны, и общий поворот в стане союзников в сторону, враждебную интервенции, с другой, – решили участь Крыма и пресекли усилия Крымского правительства к воссоединению этой окраины с остальной антибольшевистской Россией»[259].
К этому следует добавить, что в планах Антанты Крым, конечно же, не был ни конечной точкой, ни самоцелью, а лишь плацдармом для дальнейшего продвижения в северном направлении, т. е. и в Украину.
Пребывая в эйфории после победы над Четверным союзом, но маскируя свои намерения решениями конференции в Яссах (Румыния), где белогвардейцы, правые партии, прежде всего кадеты, просили оказать военную помощь в борьбе с большевиками, Антанта планировала безотлагательно направить на Юг Украины, в Одессу интервенционистский корпус и направить его на оккупацию Киева и Харькова[260], координируя наступательные операции с действиями сил Англии, США, Японии и других стран, а также белогвардейцев во всех других регионах российского постимперского пространства.
22 ноября в Киев был назначен консулом с особыми полномочиями Э. Энно, который взялся энергично «хозяйничать» в регионе. Среди прочих дипломатических акций было предупреждение немецким оккупантам об ответственности на контролируемой ими до прихода сил Антанты территории за возможные революционные выступления и за продажу или передачу оружия повстанцам. Тогда же генерала Бертелло назначили командующим войсками Антанты на Юге России и Румынии. В его распоряжение для начала операций были предоставлены три французские дивизии с расчетом на последующее пополнение румынскими и другими войсками.
