.
Правительство С.С. Крыма поспешило начать издание «Бюллетеня» на английском и французском языках, чтобы снабжать иностранных военных необходимой (нужной) информацией[253].
Очевидно, поощрять пришельцев было излишне. Они явочным порядком, без лишних приглашений регулировали процесс замещения немецких гарнизонов, задерживая вчерашних соперников, если замена почему-то запаздывала, установили контроль над судами Черноморского флота, подняв на мачтах свои флаги, а часть кораблей передали белогвардейцам[254]. Последнее было естественным. Небольшой сравнительно десант европейских военных не мог взять под контроль огромный полуостров и поэтому осуществлялись координированные действия с деникинцами, количество которых на суше все возрастало, а возле портовых городов (Керчь, Феодосия, Ялта, Евпатория) на рейдах постоянно находились военные корабли. В то же время наиболее боеспособные и лучшие в техническом состоянии суда – четыре миноносца и линкор – были уведены в Мраморное море[255].
Абсолютная зависимость Краевого Крымского правительства сразу от двух взаимодополняющих друг друга могущественных сил – интервентов Антанты и Добровольческой армии (между ними, правда, были определенные, но не принципиальные разногласия), идейнополитические и военные позиции и стратегические планы которых совпадали – возрождение единой и неделимой России, – связывала руки местным политикам. Во всех вопросах, в том числе и в отношениях с Украиной, они должны были послушно следовать в фарватере политики господствовавших сил. Так что вектор Крым – Украина был, по существу, блокирован.
Впрочем, наверное, в данном случае можно согласиться с выводами историков, основанными на мемуарных документах деятелей той эпохи, согласно которым правительство С.С. Крыма определяло свой статус как краевое, т. е. территориально-административное, а не государственное[256]. И действительно, руководитель внешнеполитического ведомства подчеркивал, что наименование Министерства зарубежных стран было изменено на Министерство внешних отношений, чтобы «уничтожить даже допущение, якобы мы проводим свою особую местную “иностранную политику”»[257].
Для прояснения роли в событиях того времени Крымского правительства определенное значение имеет составленная в мае 1919 г. министром внешних сношений справка. В документе весьма откровенно (и думается, объективно) отмечено: «Крымское правительство имело задачею упрочить связь оторванной немцами и сепаратистским правительством ген. Сулькевича части территории России (Крыма. -
