1937 год: Н. С. Хрущев и московская парторганизация | страница 14
В какой-то степени воспоминаниям Н.С. Хрущева не повезло со временем публикации на Родине. Архивы в конце 1980 – начале 1990-х гг. лишь начинали открываться, события 1930-х гг. не были достаточно хорошо и всесторонне изучены. Многое, о чем говорил Никита Сергеевич, воспринималось обществом чересчур эмоционально, сенсационно, скандально, зачастую через призму его личности. В условиях нестабильной внутриполитической ситуации публикация воспоминаний была использована различными политическими сторонами в собственных конъюнктурных интересах. Это наложило отпечаток на последующее негативное их восприятие как частью общества, так и рядом исследователей, не преодоленное до сих пор.
По сравнению с воспоминаниями Хрущева, публикация во второй половине 1990-х гг. мемуаров двух других членов сталинского Политбюро – Л.М. Кагановича[75] и А.И. Микояна [76] – была воспринята общественностью и исследователями спокойнее. Иная политическая реальность, отсутствие широкой медийной поддержки во многом тому способствовали.
Работу над воспоминаниями Л.М. Каганович начал во второй половине 1960-х гг.[77] В ходе нее Лазарь Моисеевич использовал материалы не только личных библиотеки и архива, но также из Ленинской, Исторической библиотек, Центрального государственного архива Октябрьской революции (ныне Государственный архив Российской Федерации). С возрастом, когда зрение ухудшилось, он стал применять при письме трафарет для слепых, упорно продолжая трудиться над воспоминаниями вплоть до самой смерти в 1991 г., так и не успев их закончить. Объем даже незаконченных воспоминаний в конечном итоге составил более 14 000 страниц рукописного (около 5000 страниц машинописного) текста. Воспоминания переполнены обширными цитатами из стенограмм съездов, пленумов ЦК, выдержками из передовиц газет того времени.
Изданный в середине 1990-х гг. вариант воспоминаний, по словам составителей, включил только интересные для читателя фрагменты (рассказы о ключевых моментах государственной и партийной жизни, личные впечатления автора, его оценки коллег по Политбюро, точка зрения на развитие страны после смерти Сталина, уникальные документы и письма и т. д.). Специфический язык и стиль мемуаров Лазаря Моисеевича в опубликованном варианте сохранился. И хотя это серьезно усложняет их восприятие простому читателю, исследователь все же имеет возможность посмотреть на Хрущева и организационные процессы в Москве с точки зрения члена Политбюро, главы московских большевиков и, наконец, человека, который непосредственно принимал участие в карьерном росте Никиты Сергеевича.