Впрочем, кажется, перспектива прослыть среди прочих старушек развратной самкой, завлекшей под свое одеяло бодрого старичка, Марьванну не смущала, а только наоборот.
— Поди вон, женщина, — прохрипел Кощей, когда силы вывернулись к нему настолько, что он смог встать на четвереньки.
— Я — поди, а ты мебель тут мою ломать станешь?! — возмутилась Марьванна. — Ага! Щас.
— Женщина, слушайся, — сладким, как мед, голосом пропел черный котище, следом за ней втискиваясь в узкую щель между дверью и косяком. — Не то я кошечку твою снасильничаю. Котят потом не обересся. От меня меньше дюжины не родится. И все черненькие. Хочешь?
Это был наглый, жуткий, террористический и бесчеловечный шантаж. Марьванна даже взвизгнула от ужаса, представив свою кошечку, этого нежного персикового вислоухого ангела с доверчивым взглядом, в лапах черного коварного соблазнителя и насильника, цинично щурящего свои янтарно-желтые глазища.
Словно черти из преисподней, повсюду мерещились Марьванне кучи мохнатых черных прожорливых кошенят, нахально задирающих хвостишки и метящих углы. Это наваждение воспламеняло разум и терзало душу Марьванны леденящим ужасом.
…До тех самых пор, пока Марьванна не сообразила, что ее кошечка стерилизована, и такого кошмара произойти априори не может.
От пришельцев кроткая любимица Марьванны спряталась под диваном и зыркала оттуда испуганными глазками, но черный котище, ясно-понятно, учуял ее, наверное, с самого начала. И план жестокого изнасилования тоже созрел в его кошачьей голове заранее. Это озвучил котище его только что…
Допустить этого было никак нельзя. Матильда, доверчивая девочка, надругательства над собой не вынесла бы, нет!
— Я т-тебе задам сейчас! — переключаясь на наглого котища Марьванна, замахнувшись на него полотенцем, и кот прыснул со всех лап прочь из комнаты. Откуда-то из недр квартиры раздался жуткий утробный вой — кажется, кот решил привести свои угрозы в действие сию минуту и забрался к персиковой красавице под диван.
— Обоссыт сейчас все! — ахнула Марьванна, вспомнив привычку дикого, невоспитанного кота метить углы. А это означало, что ей, Марьванне, придется двигать диван и мыть с хлоркой все под ним…
Два жутких, кровожадых, утробных ворчания слились любовно воедино, и Марьванна, забыв напрочь про распростертого на полу Кощея, ринулась за шваброй — спасать свою любимицу. Вскоре раздались темпераментные крики Марьванны, грохот, кошачий ор, усугубленный угрозой шваброй, и мерзкое хихиканье черного котищи, который швабр не боялся и был слишком вертким, чтоб Марьванна могла по нему попасть.
