— Он жил здесь у своей матери, — пояснил привратник.
Нилашист в охотничьей шляпе сделал какую-то пометку на лежащем перед ним листке.
— Есть здесь другие помещения?
— Нет.
— Врешь, — тихо сказал нилашист. — В коридоре я насчитал еще дверей семь-восемь. Что там, кладовки для угля?
— Да, — ответил привратник, и лицо его покраснело.
— Это тоже считается помещением, — пояснил нилашист. — А теперь пришли ко мне сначала женщин, а потом мужчин. Пусть подходят поодиночке и каждый со своими документами.
Щуплый нилашист с бабьим голосом опять прошел в глубь подвала. Женщины, каждая порознь, подходили к столу; бледненькой темноволосой девушке, которая занимала койку напротив двери, от волнения сделалось дурно, и ей пришлось сесть. Когда очередь дошла до тетушки Анны и та назвала свою фамилию, мужчина в охотничьей шляпе, не поднимая головы, задумчиво покрутил карандаш в руках. Карандаш был золотой и внушительных размеров.
— Это у вас сын в солдатах? — спросил он.
Старуха внезапно вся как-то сникла, грубый голос ее помягчел, приобрел женскую певучесть, а лицо так и излучало приторную любезность.
— Так точно, ваше благородие, — ответила она, — В солдатах он, сынок мой.
— Где он находится?
— Эх, кабы я знала!.. — вздохнула старуха. — На прошлой неделе пришла от него открытка с фронта, да ведь по ней не разберешь, откуда она писана. Господи, мне бы только знать, живой он или нет!
Нилашист в охотничьей шляпе одобрительно кивнул, словно был в высшей степени удовлетворен таким ответом.
— Встань-ка к стене, мамаша. Вон там, возле двери.
Лицо старухи едва заметно дрогнуло.
— Слушаюсь, ваше благородие, — проговорила она.
Темноволосая девушка с бледным лицом вдруг прижала руку ко рту и тихонько простонала. Мужчина в охотничьей шляпе повернул голову, внимательно изучил взглядом девушку, затем опять склонился над списком жильцов. Пропустив еще двух женщин, он обратился к девушке.
— Ты тоже становись к стенке! — негромко велел он. — Вон туда, рядом со старухой. Да поживее!
Полчаса спустя, покончив с проверкой документов и у мужчин, нилашист постарше знаком подозвал к себе щуплого парня, занявшего позицию в глубине подвала. О чем они говорили, не было слышно. Затем парень вышел из подвала. Нилашист в охотничьей шляпе откинулся на спинку стула, вытянул ноги; вытащив револьвер из кобуры, он положил его на стол. С запрокинутой головой, прикрыв глаза, он неподвижно сидел в этой позе до тех пор, пока отправленный по его поручению парень не возвратился в сопровождении другого нилашиста, подталкивая впереди себя сына тетушки Анны. Руки у молодого солдата были связаны за спиной, лицо и одежду его густым слоем покрывала угольная пыль.
