— В том числе и тебе? — лукаво улыбнулся Кирилов, намекая на происхождение своего помощника. Подумал: «Кровь феодала течет в его жилах. Какую вотчину имеет, а все мало, надеется еще урвать». Однако расположения к наибу не изменил. Пускай хоть всех башкир забирает. — Рассуждаешь правильно, дорогой мой. Они должны принадлежать помещикам. А мишарей пока трогать не стоит, из них можно сделать опору для себя. Настроить супротив башкир, отдать им толику их земли. Нельзя допустить союза башкир и с киргиз-кайсаками. Я понятно говорю? А на той дороге, по которой ты послом ездил, понастроим деревни, городки. Для охраны обозов с нашими товарами…
Кирилов слова на ветер не бросал. Через несколько лет сбудутся его планы, которыми он тешил себя всю зиму. От Уфы до построенного им Оренбурга будет проложен новый тракт, вырастут вдоль него большие села — Камышлы, Бузовьязы, Ишлы, Толбазы, Аллагуват, Зирган, Мелеуз, Ермолаевка. Но пока ему нужно было как можно быстрей добраться до реки Орь.
Поджидая остальные воинские части, экспедиция расположилась лагерем на Караульной горе близ Уфы. Приближалась весна. Как только растает снег и схлынут вешние воды, можно трогаться в путь.
А неподалеку, на берегу Берсувани, начали собираться представители встревоженных башкирских юртов. Среди них были Бепеней-мулла, Кусяп-батыр, Кильмек-абыз, Акай-батыр и другие уважаемые люди. Помолившись в Газиевой мечети, они отправили несколько человек с посланием к Тевкелеву.
Письмо начиналось традиционно пышными словами приветствия и благих пожеланий, но чем дальше, тем больше цветистость речи исчезала, обретая прямоту выражений и даже скрытую угрозу. У Тевкелева дух зашелся от прихлынувшей злобы. Ишь, до какой наглости дошли эти дикари! Они, видите ли, испокон века являются хозяевами своей земли и аккуратно платят царям ясак, служа престолу верой и правдой. Крепостей иметь у себя не хотят, а если Кирилов попытается силой пойти, стращают народным гневом. Вот шайтаны.
— Туря, ждем ответа! — сказали послы, но Тевкелев и разговаривать с ними не пожелал. Заключил их под стражу и разослал приказ схватить всех участников схода. За поимку каждого из них посулил выдать тонкого сукна на кафтан.
Его поведение у многих вызвало недовольство. Собираясь группками, люди обсуждали сложившееся положение.
— Когда же выпустят наших из-под ареста?
— Ждать нечего, самим вызволять их надо!
— Послали, говорят, челобитную самой шахине
