– Можешь ненавидеть меня сколько хочешь! – крикнула Асэби.
Раздался слабый глухой треск. Прямо перед широко раскрытыми глазами Асэби мелькнул кинжал, разрезая пояс хакама [17]. Пояс, вместе с неразвязанным узлом, беззвучно упал на камни.
Сиратама встала и холодно бросила, глядя на неровно дышащую Асэби, пытающуюся удержать хакама:
– Уходи к себе и сразу уезжай. В следующий раз так легко не отделаешься.
Грубо схватив Асэби за одежду, Сиратама заставила ее подняться и толчком сбросила девушку в воду.
Вода оказалась холодной. Было видно, как плававшие на поверхности листья завертелись в водовороте. От удара и ощущения жуткого холода Асэби начала тонуть. Она изо всех сил барахталась, чувствуя, как в рот ей затекает холодная жидкость.
Вдруг кто-то схватил ее за отчаянно протянутую в поисках помощи руку.
– Асэби! Успокойся!
Ее кто-то сильно потянул, и лицо Асэби показалось над водой. Кашляя, она попыталась встать – надо же, там было совсем мелко. Она подняла взгляд и увидела человека, который, не обращая внимания на промокшую одежду, стоял в воде, прижимая ее к себе. Вода затуманивала глаза, и она ничего не могла разглядеть, но заметила, что платье человека было темно-розового цвета, и ахнула:
– Госпожа Масухо-но-сусуки?!
– Не бойся, стой спокойно.
Обнимая и поддерживая Асэби, Масухо-но-сусуки тяжело дышала и вперилась взглядом в Сиратаму:
– Что все это значит, Сиратама? Что ты делаешь?
Однако Сиратама, услышав слова Масухо-но-сусуки, приняла свой обычный вид. Лицо ее все еще было бледным, и улыбалась она холодно.
– И что же я делаю? Госпожа Асэби сама споткнулась и упала, вот и все.
– Не притворяйся! Я все видела. Своими глазами видела, как ты толкнула ее. А что, если узнает Фудзинами? – безжалостно спросила Масухо-но-сусуки.
Но Сиратама фыркнула:
– Буду я бояться госпожи Фудзинами! Во-первых, видела это только ты. Если я заявлю, что Восточный и Западный дома сговорились, чтобы заманить меня в ловушку, никто не посмеет тронуть Северный дом.
– Ты совсем глупая? Неужели дом Сокэ посмеет проигнорировать мои слова? Это ведь все равно что проигнорировать главу Западного дома!
Слушая, как Масухо-но-сусуки бранится, Сиратама устало посмотрела на нее:
– Это и я могу сказать, госпожа из Осеннего павильона. До сих пор я молчала, но тебя дома, кажется, слишком баловали. У тебя ведь, – добавила Сиратама с холодной усмешкой, – есть младший брат, верно?
Масухо-но-сусуки, которую вопрос застал врасплох, запнулась.
