Мой милый, что тебе я сделала!
Но вот она отвернулась от замершего в кресле барина и пошла обратно на сцену, обращаясь уже к залу:
Спрошу я стул, спрошу кровать
За что же я терплю и бедствую
На что он мог меня сменять?
Другую взял себе — ответствуют.
Жить приучил меня в огне
Сам бросил в степь заледенелую.
Вот что ты милый сделал мне
Ах, милый, что себе я сделаю!
При этих словах Полина упала на сцене на колени, заломила руки за голову и легла на спину. Зал неистово зааплодировал.
— Леди и джентльмены, — веско сказал «мсье Персонн». — Градус сердцещипательности в нашем зале опасно зашкалил. Поэтому я решил его понизить посредством исполнения озорной песни. Итак, «Я московский озорной гуляка»! Прошу артистов по местам!
Сам же стал отбивать на гитаре неслыханный здесь ритм и, наконец, запел форсированным голосом:
— Я московский озорной гуляка!
По всему тверскому околотку
В переулках каждая собака
Знает мою легкую походку!
Каждая задрипанная кляча
Головой кивает оживленно
Знает, что я встречен ей удачно
Курагу скормлю ей непременно!
В этом месте Митя бросил петь, а из-за кулис появилась с приставными шагами сладкая девичья парочка в одинаковых фраках и запела под оркестр (одновременно изображая локтями цыплят):
— Цыпленок пареный, цыпленок жареный
Пошел на речку погулять
Его поймали, арестовали
Велели паспорт показать!
Но Митя их перебил:
— Я себя обманывать не стану
У меня забота в сердце мглистом
Отчего прослыл я хулиганом
Отчего прослыл я скандалистом?
Не злодей я и не грабил лесом
Не имел друзей средь душ нечистых
Я всего лишь уличный повеса
Улыбающийся встречным лицам!
И под музыку «Цыпленка» он встроился между Варенькой и Поленькой и стал воссоздавать с ними танцевальные изыски 21 века. Вновь овации, овации. Антракт.
Глава семнадцатая, которая начинается в антракте концерта, а завершается в его конце
В антракте артисты сгрудились в артистической уборной (вот же имечко для комнаты, где люди переодеваются!), где их встретил растроганный директор, стал жать руки и говорить «Молодцы, молодцы! Не ожидал!» И прочие благоглупости. Вскоре подошли именитые зрители.
— Это губернатор Тучков, Павел Алексеевич! С ним жена и дочь. За ним предводитель дворянства Войеков Петр Петрович с женой, — шепнул директор.
Одетый в генеральский (?) мундир с золотистыми эполетами сухощавый Тучков выглядел браво, смотрел умно.
— Не обманули ожиданий, господа, — сказал он веско. — На грани дозволенного, но не за гранью. А вообще молодцы! Давно так не наслаждался музыкой и пением. Не то, что эти ваши оперы, — зыркнул он в сторону жены.
