Я уже запряг быков и хотел двинуться в путь, как меня окликнула бабушка.
— Гогита, поешь чего-нибудь, не уезжай голодный!
— Ладно, бабушка, — отозвался я и забежал на кухню. На кеци лежала половинка мчади, в миске — остатки мхали[4]. Пошарил по горшочкам и чугункам — ничего больше не было.
Я положил мхали на лепешку и вдруг вспомнил про Зазу.
— А что будет есть Заза?
Я сложил все обратно в миску, прикрыл тарелкой, чтобы кошка не стащила, и направился к быкам.
— Ты что так скоро, Гогита? — крикнула мне бабушка вдогонку.
— Я поел, бабушка, поел.
— Что ты поел так быстро?
— Все съел, бабушка, все.
— Не мори себя голодом, сынок, — уговаривала меня бабушка, суя свою высохшую грудь в рот Татии.
Быки легко катили пустую арбу, два моих мешка подпрыгивали и перекатывались, я едва удерживал их, а то бы они выскочили. Арба поравнялась со двором Гочи.
— Гоча, Гогона! — окликнул я. — Я везу кукурузу на мельницу, могу и вашу кукурузу отвезти.
— Ладно-о-о! — отозвался из глубины дома голос Гочи. — Сейчас!
Я оставил арбу на дороге и вошел во двор — решил помочь вынести мешки.
Из-за угла выбежала Гогона, посмотрела на меня, скрылась и тут же вернулась с небольшим мешком за спиной.
— А где остальное? — спросил я, засучив рукава.
— Остальное?.. — Гогона вспыхнула и сердито посмотрела на меня. — Больше нет ничего!
— Да… И у нас больше нет…
Гогона положила мешок на арбу и, даже не взглянув на меня, ушла.
— К тете Пати заезжай, Гогита! — крикнула она, уже скрывшись за углом.
— Заеду, Гогона, конечно, заеду! На арбе места хватит, и быки не запарятся. А хочешь, и к Серапиону заеду.
Я свернул сначала к Сера пиону, взял у него с пуд зерна и подъехал к воротам Эзики. К калитке вышла Пати.
— Здравствуйте, тетя Пати!
— Здравствуй, Гогита. — Она отвела от меня своя большие глаза — застеснялась. Наверное, вспомнила про вчерашнюю историю с родней.
— Вам не нужно зерно смолоть? Могу заодно взять, на мельницу еду!..
— Нужно-то нужно, да у меня не приготовлено! — огорчилась она.
— А я подожду, мне торопиться некуда. Сейчас воды много — смелют быстро. До вечера управлюсь. А ночь застанет, тоже не страшно…
— Раз так, я живо насыплю мешок. — Она направилась было к дому, но вдруг вернулась обратно. — Господи, как это я оставила тебя дожидаться на дороге! Заходи, Гогита, фруктов отведай, персики-то поспели…
Я удивился. Так говорят только со взрослыми. Раньше мне запросто предлагали: «Ну-ка, полезай, паренек, вон туда, небось любишь фрукты», — и я лез на первое попавшееся дерево.
