Горячее лето | страница 6
О делах бригадир разговаривал неохотно. Перед Хазаровым он тянулся в струнку, а с Карповым говорил только на «отвлеченные» темы.
— Давайте, Егоров, наведемте у себя порядок. Почистимся. Приберем мусор. Поправим катальные доски. Как на порядочных стройках.
— Наша, выходит, не порядочная? — усмехнулся тот. — Не любит Петрович самодеятельности, — добавил бригадир, оглядевшись вокруг.
На другой день Карпов сам расставил рабочих. Одни убирали мусор, другие готовили прочные, обитые железом катальные доски для тачек, третьи мастерили вместительные ящики для растворов и подсобных материалов.
Хазаров налетел ястребом.
— Это ч-что такое? Почему остановлена кладка, по ч-чьему приказу?
— Пути сообщения поправляем. Чистоту наводим, Платон Петрович, — ответил Егоров, опустив глаза под гневным взглядом начальника.
— А ну, давай тачку.
Хазаров проворно навалил в тачку гору кирпичей и легко, ловко покатил ее по шатким доскам. В его движениях — уверенность, сноровка, физическая сила. Тачка шла быстро и ровно, как лошадь, почувствовавшая опытного наездника.
— Вот как надо! — сердито пробасил он, останавливаясь. — Уразумели?
В нарочитой резкости, почти грубости тона сквозила гордость. Им любуются, как актером на сцене — выдающимся актером.
Карпов поймал блеск в глазах начальника и хотел подойти объясниться. Вспыхнувшие на мгновение искры тотчас погасли, на лице проступили злые морщины.
— Санитарией да гигиеной некогда заниматься. Строить надо. Строить! — закричал Хазаров и пошел прочь.
Карпов ощутил, как к щекам прихлынула кровь, а тело напряглось, точно для прыжка. Если сейчас сорваться с места, дать волю закипевшим чувствам, можно потерять контроль над собой и наделать глупостей.
Так и простоял он, до боли прижимаясь спиной к штабелю кирпичей. Кирпичи были прохладные, и по спине бежали острые, неприятные мурашки.
Обиделся, видишь ли… Самолюбие задели. С каких пор ты неврастеником стал, Карпов? Хазаров прав: он — действует, он — организует. А что кричит — эка невидаль. В армии приходилось встречаться с разными начальниками. Резок — стерпи, а вот если глуп да труслив — беда.
В следующий раз, при встрече, Хазаров, как ни в чем не бывало, поведал Карпову свои горести и обиды: умельцев мало, материалов нет, а из обещаний и добрых намерений дома не построишь! Ему надо было отвести душу, пожаловаться на управление, которое думает исключительно о заводе, а жилплощадку кинуло на его, Хазарова, плечи.