— Зачем? — покачала она головой.
Как бы ему хотелось, чтобы на месте Дженни была ее сестра!
— Вы признаётесь?
Кивнув головой, Дженни достала из сумочки платок и без всякого кокетства высморкалась, отчего носик ее покраснел еще больше.
— Вы признаёте, что намеревались отравить свою сестру?
— Я больше ничего не знаю… — разрыдалась она. — Не мучьте меня… Поскорее бы все осталось позади…
Рыдания сотрясали все ее тело. Дженни даже не пришло в голову спрятать свое мокрое от слез лицо.
— Вы любили зятя?
— Не знаю. Я больше ничего не знаю. Наверное, да…
Глаза ее умоляли о пощаде.
— Заканчивайте скорее, комиссар!.. Не могу я больше…
Все было ясно, и Мегрэ шел к цели прямиком. Проходя мимо Дженни, он несколько раз коснулся ее плеч, понимая, что ей необходимо человеческое участие.
— Вы понимали, что Ксавье не таков, как другие?
Она кивнула головой. Потом покачала. Вопросы, которые приходилось решать, были слишком трудны для нее. Дженни воскликнула:
— Она его не понимала, она сводила его с ума…
— Преднамеренно?
— Не знаю. Он нуждался… — Дженни замолчала, не находя слов. — Я пыталась…
— Придать ему уверенности?
— Вы представить себе не можете, в какой обстановке мы жили… Лишь когда мы оставались с ним вдвоем… Ведь со мной ему было хорошо, он был уверен в своих силах…
— Вчера вечером на набережной зять сообщил вам, что утром ему предстоит обследование?
Удивленная тем, что Мегрэ все известно, Дженни умолкла…
— Отвечайте… Я постараюсь как можно скорее освободить вас…
Дженни поняла, что имел в виду комиссар. Она и представить себе не могла, чтобы он отпустил ее на свободу. Речь шла лишь о том, чтобы освободить ее каким-то образом от себя самой.
— Он мне об этом сказал, — проронила она нехотя.
— Он боялся обследования?
Дженни ответила утвердительно. Шмыгая носом, готовая вот-вот снова разреветься, прибавила:
— Он вообразил себе, что она добилась своего…
Дженни говорила сбивчиво, путаясь в мыслях.
— Ведь это она довела его до такого состояния… Она знала, что он найдет порошок и начнет строить всякие предположения…
— Ксавье ненавидел ее?
Молодая женщина в страхе глядела на комиссара, не смея ответить.
— И вы тоже стали ненавидеть сестру, не так ли?
Дженни покачала головой. Это не означало ни «да», ни «нет». Просто она пыталась отогнать от себя кошмарные воспоминания.
— Выйдя отсюда вчера вечером, — продолжал Мегрэ, — Мартон решил, что после медицинского обследования его поместят в лечебницу… Выходит, в его распоряжении оставался лишь один вечер… То была последняя его возможность…
