— Миледи, вы позволите пригласить вас?
Аделин посмотрела на него со страхом и непониманием, и Бастиан убедился в том, что раньше с ней в самом деле не танцевали. Не находилось таких отважных.
Может, она не умеет танцевать? Хотя как нет, умеет, этому всех учат. У Бастиана тоже был учитель, несмотря на то, что однажды он расплакался, убежал с урока и сказал отцу, что не будет учиться — ни одна девушка никогда не согласится с ним танцевать, ни одна!
Отец только отмахнулся от него — в первый и единственный раз. И Бастиан продолжил занятия: видимо, для того, чтобы Аделин сейчас оторопело смотрела на его руку и не двигалась с места.
— Миледи? — улыбнулся Бастиан. Аделин шагнула к нему так, словно ее тянули на веревочке, и послушно опустила правую руку на его плечо.
Музыка упала на них, как апрельский дождь. Ганьян — самый легкий танец, знай себе кружись, имея хотя бы элементарное чувство ритма. Аделин казалась невесомой, от нее веяло теплом и страхом, и Бастиан, скользя с ней по паркету, думал, что готов так кружиться всегда. На какое-то время все отодвинулось в сторону, сделалось незначительным и маленьким.
Была лишь эта девушка в его руках, было тепло ее кожи и призрачный запах духов, были глаза, которые смотрели на него с надеждой.
И было то, что вдруг нахлынуло и соединило их — что-то, настолько похожее на счастье, что впервые за многие годы Бастиану захотелось обмануться. Поверить, что счастье возможно и для него тоже, что это счастье не нужно покупать или выменивать, что оно просто есть. Даже для такого, как он.
Когда танец закончился, он позволил себе несколько мгновений не выпускать Аделин, чувствуя, как в душе все звенит и звенит натянутая струна. Потом Аделин отстранилась от него и с какой-то растерянной улыбкой промолвила:
— Благодарю вас, милорд.
Бастиан обнаружил, что на них смотрят — и как смотрят! Преобладала, разумеется, зависть: ведьма загребла столичного богача и теперь не выпустит, вот же успела подсуетиться, дрянь такая! Должно быть, навесила заклинаний на бедолагу, пока кружилась в его объятиях! Бастиан улыбнулся и ответил совершенно не по этикету:
— Это я должен вас благодарить, Аделин.
Ему казалось, что ноги гудят. Он подумал, что отец был прав, когда отказался отменять уроки танца.
Больше Бастиан не думал о танцах. С улицы донесся выстрел, потом второй и третий.
* * *
Когда прогрохотали выстрелы, а зал наполнился испуганными криками и звоном бокалов, выпавших из рук, Аделин внезапно представила палевого волка с рыжим пятном на загривке. Уве в своем зверином обличье всегда вставал перед ее глазами, когда где-то начиналась стрельба. Охотники отгоняли ворон и скворцов над полями, мальчишки стреляли по мишеням, а Аделин казалось, что пальба ведется по ее брату, и пули находят цель, вырывая окровавленные клочья светлой шерсти из волчьих боков.
