Надо резать каналы, рыть арыки,
Как еще в Хорезме учил Бируни.
Прерывая его молчанье,
На узкой улочке и кривой
Вырос верзила-военачальник,
Пространство загородив собой.
В глазах его наглость, вино и удаль.
Ибн Сина потеснился — пускай пройдет.
И подумал: ясно даже верблюду,
Надо быстрей разогнать этот сброд.
Еще вчера незнакомый город,
Внезапно выросший на пути,
Теперь ему оказался дорог,
И так захотелось его спасти.
Искандер его в битве у Дария вырвал,
Оставив в нем свой кровавый след.
А он, Ибн Сина, не мечом, а миром
Прославит его на тысячи лет.
Деньги? Занять у купцов по-султански.
А к осени будут накормлены все.
И тогда заложить на земле хамаданской
Дом Исцеленья и медресе.
Душой уже к каждой судьбе причастен,
Он вглядывался во встречных людей.
Он столько думал о доброй власти —
Вот тебе царство твое, владей.
Он вернулся к эмиру властным шагом,
Стараясь, чтоб сердцу ровнее стучать.
Он согласен принять для начала на год
Нелегкую эту печать.
Он согласен. Но пусть не суются люди,
Которым не по сердцу станет явь.
Шамс засмеялся:
— Хуже не будет.
Вот тебе слово эмира. Правь.—
Утром с соизволенья аллаха
На везира надели почетный халат,
А он вдруг почувствовал, что от страха
Кончики пальцев его болят.
После всех передряг, после горестных странствий
Так нежданно пришла к нему власть
Отыскать, утвердить на земле хамаданской
Между мыслью и жизнью желанную связь.
Слыша мир измученный заоконный,
Стремясь голоса его различать.
Он давние думы возводит в законы,
Под ними эмирскую ставит печать.
Люди плачут от счастья в лачугах убогих —
Не славить эмира им было б грешно
За то, что с них не возьмут налоги,
Которые нечем платить все равно.
Купцы раскошелились, то ли от страха.
То ли поверив в его звезду.
С войском он расплатился с маху,
Чтоб не идти у него в поводу.
И самое главное — войску отныне
Придется умерить былую прыть —
Идти по домам одной половине,
Другой половине арыки рыть.
Эмир подивился хитрому плану —
Полю воду, казне доход.
Пусть не пухнут с жиру, не дохнут спьяну,
Пока не начнет он новый поход.
Везир, чтобы не было беззаконья,
Сам поехал туда, где работы вели.
Он даже потрогал первые комья
Гулямами выброшенной земли.
А пока еще Дом Исцеленья не вырос,—
Обучая юнцов, совершенствуясь сам,
Всех больных и увечных, голодных и сирых
Принимал он на площади по утрам.
…Заботами мудрыми отягченный,
Доступный пахарю и купцу,
Красивый, величественный, ученый,
Идет везир не спеша по дворцу.
Идет, полон завтрашними делами…
