. Из этого нелицеприятного замечания можно сделать только один вывод – для Уваровых этот новый мир был чужим, и они были чужими здесь.
Об этом же писал в своих воспоминаниях и Г. Н. Трубецкой: «Всюду <…> мы наталкивались на глубокую разницу между двумя поколениями: старики казаки – убежденные монархисты, религиозные и твердые люди. Второе поколение – сыновья от 25 до 35 лет – сельские буржуи, сложившиеся в обстановке безвременья, шкурники, оппортунисты. Старики негодовали на разруху, которая творилась, на то, что все это попускалось, на ослабление дисциплины и власти. Сыновья не были расположены ничем рисковать и только старались приглядеться вернее – где сила, чтобы суметь вовремя переметнуться на ее сторону»80.
Абсолютно противоположным образом описана в воспоминаниях П. С. Уваровой природа и внешнее убранство Майкопа и соседних с ним станиц: «красота и благолепие», «прелестный вид на противоположный берег», «хорошо обстроены», «великолепно распланированы». В этом видится некий литературный прием, своеобразная антитеза, которую можно по-разному интерпретировать. Но очевидно одно – контраст мира природы и мира людей налицо. Неприятие мира чужих для нее людей с чуждыми ценностями не могло не вызывать протест и действия. Но об этом в воспоминаниях нет ни слова, лишь косвенно можно догадаться, что преподавание и поездки по станицам – всего лишь часть этой новой жизни, ее внешняя сторона. О главном, о деятельности семьи на стороне противников советской власти графиня умалчивает. Но не может укрыться от внимательного читателя ни руководство вагонами Общества Красного Креста сына Игоря, ни подробно описанный отъезд внучки в Салоники секретарем в ОСВАГ, информационно-пропагандистский орган Добровольческой армии во время Гражданской войны, обладающий монополией на предоставление и распространение информации о действиях Белого Юга. Ниже узнаем, что дочь Екатерина Алексеевна по просьбе А. И. Деникина отправилась осматривать детские колонии в Ростове, Полтаве, Харькове. Под натиском большевиков она вывозила из Харькова Женский институт, попала в Новочеркасск, который в годы Гражданской войны был одним из центров Белого движения для всех, кто не хотел смириться с захватом власти большевиками. Затем, по свидетельству мемуаров, «при помощи англичан» Екатерина Алексеевна прибыла в Екатеринодар, де-факто столицу Белого Юга России, откуда под Новый год смогла вернуться к матери.
