Пискаревский летописец - Софья Игоревна Хазанова

Научный редактор

доктор исторических наук, И. Н. Данилевский

Рецензенты:

доктор исторических наук, профессор В. А. Муравьев;

кандидат исторических наук Т. В. Гимон.

© Хазанова С. И., 2014

© Издательство «Квадрига»

Одной из основных задач источниковедения средневековой истории России традиционно является изучение летописания. Существенным аспектом этой темы в последнее время, особенно в 80–90-х гг. прошлого века, стало исследование поздних летописей. Историки проявляли к ним интерес и раньше, публиковали и изучали отдельные памятники, но особенности позднего летописания до сих пор являются дискуссионными. В сегодняшней науке идут споры о характере этого вида источников второй половины XVI–XVII в. Некоторые исследователи, в частности В. Г. Вовина[1], отмечают, что, несмотря на внешнее сходство с ранними памятниками, летописи позднего периода представляют собой особый вид исторических источников. Однако до сих пор остается неясным, что именно отличает позднее летописание от летописей предшествующего периода, насколько глубоки эти различия, свидетельствуют ли они о разрыве с традицией раннего летописания или же являются ее продолжением на новом этапе. В связи с этим возникают вопросы, насколько выводы, полученные при изучении древнерусского летописания XI – первой половины XVI в., могут быть распространены на позднее летописание; возможно ли в последнем случае использование (и если да, то как) методик, разработанных на раннем материале.

Актуальным для исследования летописных памятников второй половины XVI–XVII в. представляется изучение их происхождения. Для поздних памятников представления об этом далеко не полны. В специальном исследовании нуждаются следующие проблемы: в какой среде была составлена та или иная летопись, была ли она современна описываемым событиям, какими источниками пользовались ее составители. Все это имеет большое значение для интерпретации содержания поздних летописей, понимания их как феномена культуры, их видовой природы, выявления их информативных возможностей как исторических источников. Особой проблемой является выяснение места отдельных сводов в истории позднего летописания. Без этого нельзя судить о типичности или уникальности памятника, невозможно дать ему общую характеристику.

Временем позднего летописания нами, вслед за петербургской школой (В. Г. Вовина, В. К. Зиборов)[2], признается вторая половина XVI–XVII в. В московской школе (В. И. Корецкий, Я. Г. Солодкин