Гражданская война ввергла все институты и социальные слои населения страны в противоборство. Особую позицию заняли религиозные организации, прежде всего Русская православная церковь, которая имела экономические, финансовые, юридические привилегии, выполняла важные государственные функции в сфере влияния на общество. Произошедшая в обществе поляризация противоборствующих сил условно на «белых» и «красных» адекватно повлияла на пастырей и паству. Высшее духовенство и большинство клира среднего и низшего звена оказалась на стороне белых, паства и незначительная часть церковнослужителей поддержали красных. Многое зависело от агитации, насильственной вербовки участников боевых сражений. Основная масса населения не понимала сути происходящих событий, не осознавала политического положения и классовую расстановку сил и, как правило, попадала под жернова белого или красного террора. РПЦ призывала православных верующих защитить святыни русской земли, храмы, церкви, сакральные аксессуары – богослужебную утварь, иконы, мощи, религиозные книги др. Она обращалась к народу встать на защиту былой могучей православной Руси334.
Советская власть, свергнув Временное правительство, привела к новым форматам взаимоотношения с религиозными организациями. Пришедшая к власти партия большевиков поставила задачу преодоления религии и разрушения всех ее институтов. Своими первыми законодательными актами советское правительство лишило религиозные организации государственной, политической, финансово-экономической поддержки, прав юридического лица и частной собственности, превратив их в объединения, существование которых всецело зависело от возможной материальной и моральной поддержки верующего населения. Подтверждением изменившего статуса церкви (как собирательного образа теологических организаций) явился декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» (январь 1918 г.).
Духовенство пыталось адаптироваться к новым условиям, изыскивало возможности пойти на компромисс с советской властью, сохранив за собой необходимые условия функционирования. Однако все усилия духовной иерархии были тщетны, а революционная эйфория, которой были подвержены отдельные слои населения, перехлестывала разумные действия в рамках объявленных возможностей свободы совести. В некоторых центральных регионах, на Урале одержимые идеей быстрых социалистических преобразований революционеры закрывали храмы, конфисковали церковное имущество, изгоняли служители культа, нередко подвергая их надругательству и арестам.
